Собаки моей жизни (сборник). Игорь Головко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ газетами, тряпками. Поили и обрызгивали водой. Большей мутоты я никогда нигде не видел. Вот и настала наша очередь. Я очень волновался, так как не совсем понимал, убрали ли мы его «мягкую» пясть? Прошёл один круг. Нас с конца передвинули чуть вперёд. Ещё круг. Ещё чуть вперёд. И, наконец, мы очутились третьими. Ура! Огромный успех. Третье место в породе!

      Получив свой диплом и медаль, гордо вернулись домой, пообещав Клубу, что будем выставляться и дальше. А как иначе, вязки-то мы ещё не получили. Так Джим стал занимать постоянно третьи места по старшей группе голубых (в те времена это слово воспринималось только как цвет) догов. Третье место для нас – всё равно, что первое. Дело в том, что на выставках действовало негласное правило: первое место занимала собака судьи, второе – кого-то из приближённых, иначе говоря, «клубных», а третье – настоящее, заслуженное, породное, которое колом не вышибешь. Таскались мы по разным вставкам, что отдыхом никак не назовёшь. Терпели. И достигли максимума, заняв второе место по Москве. До сих пор, а прошло более тридцати лет, горжусь этим.

      Но однажды с нами случился неприятный психологический казус. Пригласили на выставку в Мытищи. В нашей группе оказалось лишь две собаки: наш Джим и какое-то, с моей точки зрения, местное чудовище. Было совершенно очевидно, что первое место в кармане, но… Мы плохо к тому времени понимали реалии. Не скажи, как говорится, «гоп»… Конечно же, мытищинские судьи не могли отдать первое место пришлому московскому молодцу, и мы получили второе. В данной ситуации – последнее. Огорчённые, присели после ринга на лавочку, чтобы прийти в себя. Подходили местные любители, говорили тёплые слова. Некоторые сочувствовали. Всё всем было очевидно. Но мы так и не смогли пережить этот удар по самолюбию и справедливости, и после этого фиаско перестали ходить на выставки.

      Цели, правда, мы своей добились: получили право на несколько вязок. Не вышло. Уехали по специальности – арабисты – на работу в Алжир, оставив собаку Диме. А так как он был ещё недостаточно зрелым – десять лет с хвостиком – то реально собаку мы передали моей первой жене – женщине, как я уже писал, безумно любящей собак – в её новую семью. Она пыталась реализовать наши успехи и повязать мальчика, сделав его «мужчиной». Однако ей отказали, сославшись на то, что поменялся владелец. Такие вот законы властвовали в собачьем бизнесе. За вязки шла «кровавая» борьба. Не гнушались и неспортивными методами. Порой применялась, как в футболе, подножка.

      Берта. Ротвейлер

      Джимка погиб трагически… Заводя собаку, человек должен понимать, что, как правило, переживёт своего любимца, то есть ему должно хватить душевных сил через какое-то время – с крупными породами меньшее – перенести сильнейший стресс. Некоторые после таких переживаний собак больше не заводят. Другие, наоборот, пытаются забыться с новым питомцем. Мы оба оказались из таких и сразу, когда поняли, вернувшись из командировки, что советская власть меня как военного уже на работу СКАЧАТЬ