Обострение чувств. Анна и Сергей Литвиновы

Чтение книги онлайн.

      – Да, я простой российский журналюга, поэтому мой словарный запас – тридцать семь слов, не считая матерных.

      – Бабник. Это слово ты знаешь?

      – Спорить не буду. Хотя вот уже три года живу с одной-единственной особой. И налево – ни-ни.

      – Трудно поверить.

      – Чем обсуждать мой моральный облик, давай лучше подумаем, что нам делать. У тебя открыта шенгенская виза?

      – Открыта, – кивнула Таня. И добавила с неожиданной жесткостью: – Но бежать из страны я никуда не собираюсь.

      Твердость давней подруги оказалась по сердцу Полуянову, и он спросил:

      – А что собираешься?

      – Как – что? – мило улыбнулась девушка. – Бороться.

      Три часа спустя, когда рассвет уже нехотя светлил восток, а весенние птицы пока неуверенно, но начинали свой щебет, Димина «Мазда» въезжала в ворота дачи в Абрамцеве.

      Здесь головокружительно пахло пробуждающейся землей. В густом утреннем тумане едва был виден дом. Бетонные дорожки уже высохли, но на влажной земле еще там и сям лежали пласты нерастаявшего снега.

      Дача принадлежала полковнику Ходасевичу, Таниному отчиму. «Даже если нас там найдут, – заявила Садовникова, когда друзья размышляли, где им укрыться, – мы всегда сможем отбиться».

      По дороге они закупили продуктов в круглосуточном супермаркете, ведь неизвестно, сколько дней придется сидеть в убежище. Пока ехали, обсуждали, кто и почему мог желать им смерти – им обоим. В том, что заказали одновременно и Таню, и Диму, крылась главная странность. У них не было ни общих интересов, ни общего бизнеса. Они не делили друг с другом ни кров, ни постель (единственный раз больше десяти лет назад – не в счет).

      – Если мы поймем, за что нас хотят убить, – только тогда и разгадаем, кто этого хочет, – задумчиво произнесла Таня.

      – Обратное утверждение также верно, – откликнулся вечный насмешник Дима. – Определим кто– узнаем за что.

      Он не отрывал глаз от дороги. На вечно загруженном Ярославском шоссе сейчас, перед рассветом, можно было пронестись с ветерком, и журналист не преминул воспользоваться этой возможностью: стрелка спидометра плясала в районе ста пятидесяти километров в час.

      – Ты не гони давай, а то киллеров без работы оставишь, – слегка сварливо заметила Садовникова. Однако ей и самой нравилась быстрая езда, как нравилось все рискованное.

      Полуянов хохотнул, показывая, что оценил шутку, и предложил:

      – А давай устроим… этот… как его звать по-русски… В общем, «брейн-сторм».

      – Мозговой штурм?

      – Во-во. Принимаются любые идеи, даже самые фантастические. И критиковать их запрещено.

      Тане предложение спутника понравилось.

      – О’кей. Начали?

      – Насколько я понимаю, – глубокомысленно заметил Дима, – убийства совершаются, во-первых, из-за денег, во-вторых, из ревности и, в-третьих, из чувства мести. СКАЧАТЬ