Кон. Марина и Сергей Дяченко

Чтение книги онлайн.

      В какой-то момент ему показалось, что в гримерке за его спиной есть еще кто-то. Обернулся резко, будто желая поймать на своеволии собственную тень; ящик ближайшего гримировального столика был чуть приоткрыт, хотя Тимур прекрасно помнил, что он был плотно задвинут еще две минуты назад…

      В ящике лежали бумажное полотенце, мыло в мыльнице и распечатанная пачка салфеток. «Ты хорошо понимаешь условия? – прочитал Тимур на салфетке, лежавшей сверху. – Отказаться можно в любой момент, я не обижусь. В любой момент, до третьего звонка. Только после третьего звонка твой поступок станет необратимым. Ты понял, Тимур Тимьянов?»

      – Я понял, – сказал Тимур, сдерживая внутреннюю дрожь. – Спасибо…

      Свет погас. Недвусмысленное предложение уйти.

      Тимур на ощупь выбрел в коридор; желтая лампочка в оплетке все еще горела, и на стене под ней было написано мелом: «Я жду».

      – Ты влюбился?

      Тимур оторвал взгляд от пустой тарелки из-под супа:

      – Что?

      Мать убрала тарелку. Поставила на ее место другую, с котлетой и рисом. Вытерла руки полотенцем:

      – Ты ведешь себя как влюбленный. Молчишь и улыбаешься.

      – А-а-а… – Тимур растерялся. – Не знаю.

      Мама молчала. Над головой у нее, на стене против окна, помещалась знакомая с детства афиша: «Шторм». Сто двадцатое представление».

      – Ты немножко пугаешь меня, Тима, – сказала мать задумчиво. – Ты уверен, что не влюбился?

      – Что такого пугающего во влюбленности? – он откусил сразу половину котлеты. – У-у, как вкусно… И лука в меру как раз… Булку в молоке вымачивала?

      – Не уводи разговор в сторону, – мать усмехнулась. – У тебя все в порядке?

      – Ну да, – Тимур жевал.

      – С работой есть какие-то новости?

      Он буднично пожал плечами:

      – Ничего особенного. Репетируем…

      – Я имею в виду – с настоящей работой. С трудоустройством.

      – Мама, – Тимур отложил вилку. – Я занимаюсь самой настоящей работой. Сейчас. То, что за нее пока не платят, – ничего не значит…

      Мать хмыкнула. Уселась напротив, положила локти на стол:

      – Значит, ты все-таки влюбился?

      – Да, – сказал Тимур, помедлив.

      – Я ее знаю?

      – Нет.

      Мать вздохнула. Все невысказанные упреки и пожелания, все планы, надежды и жалобы остались за этим вздохом. Немые. Мать виртуозно умела вздыхать. Великая актриса…

      – А как с Ирой?

      Тимур неопределенно пожал плечами. Будто желая помочь ему, в комнате зазвонил телефон.

      – Ешь, – мать поднялась.

      Тимур погрузил вилку в россыпи риса. Глупая улыбка вернулась снова – весь сегодняшний день она не отлипала от него, будто навязчивая мелодия. Только слепой не заметит; ему СКАЧАТЬ