Большая игра. Борис Сапожников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ группу до поры в холодном предбаннике казарм. Без разрешения кастеляна внутрь нас никто не пустит.

      Перед комнатой, занимаемой распорядителем, ставшим в одночасье самым незаменимым человеком, толклись такие же, как я, командиры групп. Очередь образовалась внушительная. Кое-кого я знал лично по играм, других доводилось видеть на плакатах, а о третьих только слышать. Однако куда больше знаменитых игроков, привезших свои команды в Лондиниум, чтобы почтить кровопролитием юбилей британского принца-консорта, меня заинтересовал черноволосый и горбоносый карфагенянин. Сначала я принял его за кавказца – их было немало среди игроков. Однако никто на Кавказе не поклоняется Баал-Хаммону – жестокому божеству древности, главному в пантеоне Нового Карфагена. А именно его хорошо знакомый всем знак – солнечный диск с шестью лучами – карфагенянин то и дело нервно сжимал в потной ладони.

      – Их высочество теперь, наверное, лопнет от собственной значимости, – усмехнулся стоявший неподалеку от меня игрок, одетый в несколько старомодный сюртук, какие были популярны в дни его молодости. Я знал этого человека по плакатам и газетным статьям, освещавшим знаменитые игры, но лично видел впервые – Камиль Фабер, один из самых известных игроков Франции. Ничего удивительного в том, что его команду пригласили в Лондиниумский Колизей. – На его юбилей приехали из самого Карфагена. Кто бы мог подумать, что даже язычники почтут его персону своим вниманием.

      В словах Фабера было столько же яда, сколько и французского акцента. Говорил он намеренно громко, чтобы его расслышал горбоносый карфагенянин.

      – Интересно, – продолжал изгаляться Фабер, – кому же выпадет честь сразиться с язычниками?

      – Молись своему богу, – обернулся к нему карфагенянин, – чтобы не тебе. Иначе я сам выпотрошу тебя, как свинью, а голову замариную и в банке привезу домой. В моем роду у многих есть такие трофеи, но головы человека из-за горы нет ни у кого. Когда мы в последний раз брали такие трофеи, их принято было еще насаживать на пики и заливать смолой. Они не сохранились до наших времен – вы очень скоро портитесь на нашей жаре.

      – Славно он тебя отбрил, – хлопнул побледневшего Фабера по плечу рыжий здоровяк, одетый в короткий пиджак и традиционную юбку шотландских горцев. Этого игрока я знал лично. Приходилось несколько раз сталкиваться с его командой, состоящей из уроженцев Высокогорья, на Малых играх, где бои шли затупленным оружием и до смерти не дрались. Звали горца Эбенезер Макадамс. – Витиевато, конечно, я бы проще высказался.

      – Это потому, – не остался в долгу Фабер, – что вы, шотландцы, двух слов по-английски внятно произнести не можете.

      – Это да, – ничуть не обиделся горец. – С болтовней туговато – обычно за нас говорят наши палаши. – И он выразительно похлопал по корзинчатой гарде висящего на поясе оружия. Хотя я знал, что на арене он отдает предпочтение другому шотландскому мечу – двуручному клеймору.

      – Я буду молиться, чтобы мне выпал жребий сражаться с тобой, язычник, – произнес человек СКАЧАТЬ