Автобиографические рассказы. Горький Максим

Чтение книги онлайн.

      В 89 – 90 годах это был крепкий, здоровый человек, чудаковато-забавный и веселый наедине со мною, несколько ехидный в компании. Помню – мы взяли в земской управе какую-то счетную работу, – она давала нам рубль в день, – и вот Николай, согнувшись над столом, поет нарочито-гнусным тенорком на голос «Смотрите здесь – смотрите там».

      Поет десять минут, полчаса, еще поет, – теноришко его звучит все более гнусно. Наконец – прошу:

      – Перестань.

      Он смотрит на стенные часы и – говорит:

      – У тебя очень хорошая нервная система. Не всякий выдержит спокойно такую пытку в течение сорока семи минут. Я одному знакомому медику «Алилуйю» пел, так он на тринадцатой минуте чугунной пепельницей бросил в меня. А готовился он на психиатра…

      Николай постоянно читал немецкие философские книги и собирался писать сочинение на тему: «Гегель и Сведенборг». Гегелева феноменология духа воспринималась им как нечто юмористическое; лежа на диване, который мы называли Кавказским хребтом, он хлопал книгой по животу своему, дрыгал ногами и хохотал почти до слез.

      Когда я спросил его: над чем он смеется – Николай, сожалея, ответил:

      – Не могу, брат, не сумею объяснить тебе это, уж очень суемудрая штука. Ты – не поймешь. Но, знаешь ли, – забавнейшая история.

      После настойчивых просьб моих он долго, с увлечением говорил мне о «мистике разумного». Я, действительно, ничего не понял и был весьма огорчен этим.

      О своих занятиях философией он говорил:

      – Это, брат, так же интересно, как семячки подсолнуха грызть, и приблизительно – так же полезно.

      Когда он приехал из Москвы на каникулы, я, конечно, обратился к нему с «детскими» вопросами и этим очень обрадовал его.

      – Ага, требуется философия, превосходно. Это я люблю. Сия духовная пища будет дана тебе в потребном количестве.

      Он предложил прочесть для меня несколько лекций.

      – Это будет легче и, надеюсь, приятнее для тебя, чем сосать Льюиса.

      Через несколько дней, поздно вечером, я сидел в полуразрушенной беседке заглохшего сада; яблони и вишни в нем густо обросли лишаями, кусты малины, смородины, крыжовника, густо разраслись, закрыв дорожки тысячью цепких веток; по дорожкам бродил в сером халате, покашливая и ворча, отец Николая, чиновник духовной консистории, страдавший старческим слабоумием.

      Со всех сторон возвышались стены каких-то сараев, сад помещался как бы на дне квадратной черной ямы, и чем ближе подходила ночь, тем глубже становилась яма. Было душно, со двора доносился тяжкий запах помоев, хорошо нагретых за день жарким солнцем июня.

      – Будем философствовать, – говорил Николай, причмокивая и смакуя слова. Он СКАЧАТЬ