Полторы женщины. Мария Лукоянова
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Полторы женщины - Мария Лукоянова страница 10

СКАЧАТЬ стены, воображал мощный взрыв котла, который, судя по документам, произошёл в этом здании в 1930-х годах. А что, если бы это повторилось сейчас? От нас бы ничего не осталось, кроме показаний случайно уцелевших очевидцев? А от сотрудников магазина? Как бы их опознавали – они же в одинаковой униформе и без бэйджиков? Обычно мне в голову такие кровавые мысли не лезут, а сейчас, видимо, дала о себе знать боль в груди и левой руке. Кстати, она не прекращалась.

      Марина неожиданно появилась слева, демонстрируя две майки. На одной были нарисованы какие-то изуродованные мультяшной фантазией животные, на другой – Эйфелева башня с фразой на французском языке. Ни одну, ни другую по достоинству я оценить не смог, поскольку ничего не смыслю в дурацкой одежде.

      Жена поинтересовалась у меня:

      – Что лучше?

      – Саночки иль гроб, – подхватил я.

      – Ну, гроб, быть может, пригодится…

      – А саночки – как знать, как знать. Верни обе на место, и пошли домой.

      Кондиционер в магазине вёл донкихотовскую борьбу с саратовской жарой, и я начал подмерзать. Марина, наконец, купила новые тарелки, и мы выползли на раскалённый асфальт. Дома перед сном я осмотрел в зеркале грудь и спину – ничего нового, ничего настораживающего. Сжал левый кулак – дикая боль, как будто кто-то надрезал все мышцы и сухожилия. Сжал правый – ничего не почувствовал. На правом же боку заснул и проспал всю ночь. На спине и на левом боку от боли уснуть было невозможно.

      * * * * * * * * *

      После встречи на набережной Катрин меня не донимала, чему я был чрезвычайно рад. Повторное её исчезновение из моей жизни напомнило события пятилетней давности, когда я уехал в археологическую экспедицию, а она за целый месяц так ничего мне и не написала.

      Первая истфаковская практика запомнилась искусанным насекомыми телом и постоянным чувством голода. Делами на кухне лагеря заправляли москвичи, которые, как мы думали, приворовывали. В итоге суп нам разводили из пакетиков, на завтрак давали кусок хлеба с дрянным паштетом, натуральные овощи и мясо стали приятными воспоминаниями о доме и маме. По возвращении в лагерь с раскопа я забирался в невыносимо душную палатку, и, грязный, потный и вонючий, спал до обеда, лишь бы не сходить с ума от голода. После пустого супа, жидкого второго и химического компота я проводил по нескольку часов в нашем лягушатном заливе, тренируя лёгкие долгим пребыванием под водой. По вечерам сидел с ребятами, слушая их шуточки, казавшиеся тогда остроумными. Больше всего мне тогда хотелось, чтобы эти похожие друг на друга дни разбавила Катрин. Когда к лагерю подъезжала какая-нибудь машина, я всё надеялся, что Горшкова выпрыгнет из салона, увидит меня и больше никуда не денется. Когда становилось совсем грустно, я выходил к берегу моря, вставал лицом, как я думал, на северо-восток, и через звёзды передавал привет далёкому Нижнему Новгороду, их ведь было видно отовсюду. СКАЧАТЬ