Корчак. Опыт биографии. Иоанна Ольчак-Роникер
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Корчак. Опыт биографии - Иоанна Ольчак-Роникер страница 31

СКАЧАТЬ стал поэтом. Он добился аудиенции у самого Александра Свентоховского, отца польского позитивизма, публициста, писателя, главного редактора политического, общественного и литературного еженедельника «Правда».

      Наконец-то я увижусь с литератором. Он скажет, есть ли у меня талант.

      Пришел. Садится. Смерил меня проницательным взглядом – по крайней мере, так мне казалось. Сильно бьется сердце.

      – Ну что, юноша, – стишки пописываешь?

      Отвечаю кивком. Хотелось отпрянуть: во взгляде, в вопросе чувствую пренебрежение. Щеки пылают. Сердце будто стынет. Сказал бы «ты», а не «юноша». «Стишки» вместо «стихов». «Пописываешь» вместо «пишешь». Истинный литератор проник в мои мысли. Ласково улыбнулся, ободряюще сказал:

      – Ну, смелей!

      Я вынул ненужный листок – стихотворение знал наизусть, <…> оно было длинным и кончалось так:

      Мечты, надежды

      Хочу отринуть,

      Не нужно новых

      Попыток, троп.

      Позвольте выйти,

      Позвольте сгинуть,

      Найти при жизни

      Позвольте гроб.

      Он грустно улыбнулся:

      – Разумеется, позволим, раз тебе так хочется. <…>

      Я перестал писать стихи. И благодарен за доброжелательную критику{69}.

      Однако он не отказался от литературных амбиций. Учитель, заставший его врасплох на уроке – Генрик писал повесть под партой, – насмехался: «У Гольдшмита нет времени на учебу. Гольдшмит хочет писать в газетках по две копейки за стишок»{70}. Он был прав: через пять месяцев после смерти отца Гольдшмит дебютировал в печати. В известном юмористическом журнале «Кольце» был опубликован его фельетон под названием «Гордиев узел», подписанный псевдонимом «Ген.». Текст нельзя назвать особо смешным, и он не свидетельствует о большом таланте, но эта дебютная работа, если рассматривать ее в исторической перспективе, показывает, как рано зародились педагогические пристрастия автора. Он пылко критиковал тогдашнюю систему образования и задавал пафосные вопросы: «Неужели у домашнего очага всегда будут безраздельно властвовать мамки, няньки, фребелички, бонны, немки и француженки, гувернантки, репетиторы и гувернеры, учительницы и учителя? Неужели никогда их место не займут родители?»{71}

      Видимо, он жил с чувством постоянной обиды на отца и мать. Почему? Потому что не получил от них достаточно тепла, что они не уделили ему достаточно времени, не утолили детскую потребность в близости?

      Этот первый фельетон понравился редакторам и читателям. Генрика попросили написать еще. В следующей юмореске он вновь занялся вопросом отношения родителей к потомству, вступая в спор с некой дамой, которую пытался убедить, что «невозможно хорошо воспитывать детей, не просмотрев ни одной книги по педагогике»{72}. Она – мать – утверждала, СКАЧАТЬ



<p>69</p>

Janusz Korczak, Mój ostatni wiersz, “Nasz Przeglad” 1927, nr 1, w: Dzieła, t. 14, wol. 1, s. 21, 24.

<p>70</p>

Igor Newerly, Żywe wiązanie, Warszawa 2001, s. 48.

<p>71</p>

Janusz Korczak, Węzeł gordyjski, “Kolce” 1896, nr 39, w: Dzieła, t. 2, wol. 1, s. 169.

<p>72</p>

Janusz Korczak, Pogódżmy się, “Kolce” 1896, nr 46, w: Dzieła, t. 2, wol. 1, s. 172.