Совсем короткая жизнь. Книга советского бытия. Аркадий Макаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ путами неверных, выворачивая сизые белки глаз то ли в состоянии припадка, то ли в последней молитве белёсому, опалённому небу своей родины.

      А Ваня, сеятель и жнец тамбовских полей, чернозёмной земли пахарь, сегодняшний солдат-первогодок, заброшенный волею случая и штабных бумаг в пекло, откуда назойливо жужжа, вылетали свинцовые шмели, и смертельно жалили всех, кто оказывался на их пути, сидел, недоумённо перетирал руками безжизненную сухую пыль, плохо соображая, зачем он здесь и где его чернозёмы. Широко раскрытыми глазами с длинными выгоревшими под афганским небом ресницами он озирался кругом в блаженном наркотическом отсутствии реалий страшной мясорубки войны.

      Рассеянный, блуждающий взгляд его нечаянно остановился на пленённом афганском повстанце, и Ване до слёз стало жалко одетого в бабью рубаху человека почему-то лежащего в пыли и спутанного по рукам и ногам жёстким проводом.

      – Щас я тебя развяжу… Щас… – бормотал Иван, на четвереньках подползая к пленному.

      Вот и нет, не все забыли того несчастного воина Аллаха, хотя понятие «несчастный» ну, никак не подходило к тому, что окружало со всех сторон его и троих советских солдат не по своей воле оказавшихся здесь, и в тоже время.

      Гога лежал, опрокинувшись навзничь, и внимательно, сосредоточено смотрел в небо, туда, где из прохладной водной синевы выходили голенастые, голые девы и каждая манила его к себе, призывно распахивая крутые и белые, как сливки бёдра. Гоге было хорошо, так хорошо, что лучше и не бывает.

      И только Магога, истинный пёс войны, тяжело ворочал языком, перетирая во рту настрявший песок, остервенело дышал и, вперяясь глазами в лежащий рядом валун, говорил ему что-то отрывисто и зло, как говорят последнее слово врагу. Казалось, вот-вот он вцепиться в камень зубами и будет выгрызать его внутренности, пока до корней не раскрошатся зубы, а если и зубы раскрошатся, то он будет рвать дёснами вражескую плоть и выплёвывать кровавые ошмётки в эту горячую чахоточную пыль и топтать эту плоть ногами.

      7

      Вот уже Ваня подполз, бормоча всяческие утешения, к пленнику. Вот уже ухватил зубами жёсткий проволочный узел, который никак не мог развязать. Вот уже стал перекусывать молодыми крепкими, как сахар-рафинад, зубами скользкую медь провода, как вдруг откинулся назад простроченный наискосок автоматной очередью, словно толстой иглой по солдатской гимнастёрке прошлась гигантская швейная машина, продёргивая сквозь крупные отверстия красный шёлк ниток.

      Магога, не поднимаясь, от живота так и не задев не одной пулей пленного, полоснул по Ване, потом, тупо уставясь на автомат, отбросил его в сторону.

      Сразу стало тихо и пусто. И только воин Аллаха весело скалил зубы, что-то, гортанно выкрикивал, дёргаясь в своих путах.

      – Толян, это же Ваня! Разуй шары, Толян! – сразу же всполошился Гога.

      После автоматной дроби, на сияющем небе обнажённые СКАЧАТЬ