Обрывки памяти. Рассказы о войне. Михаил Калашников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ быть, – засомневался Бобров, – неужто они сюда дошли?

      – А чего «неужто»? В нынешнюю войну, как видишь, и дальше прошли, и еще неизвестно, где их остановят.

      – Да, только теперь нам с тобой такие кресты немцы не поставят, времена уж не те, ноне не до благородства, – и, махнув рукой, Бобров вновь запетлял меж деревьями.

      Вскоре почти совсем стемнело. Христолюбову пришлось выставить перед собой руки, чтобы низко свисающие сосновые ветки не били его по лицу. Еще через какое-то время среди макушек деревьев замелькали куски блеклого закатного неба. Солдаты поняли, что вышли к опушке бора и насторожились. Где-то совсем недалеко слышался ленивый лай собак, и это говорило о близости человеческого жилья. Опасаясь, что деревню уже заняли немцы, бойцы осторожно выползли к крайним деревьям и осмотрелись.

      Затерянный в бескрайних белорусских лесах хутор, казался вымершим: на единственной улице, протянувшейся вдоль опушки бора, не было видно ни души, а из труб крытых тесом бревенчатых домов не вился дым.

      – Видать, ушло население, – сделал вывод Бобров. – Но и немцев не видно. Айда, малый, по квартиркам прошвырнемся, авось, пожрать, где оставили.

      Выбравшись из леса, товарищи затрусили к ближайшему дому. В задвижку его двери, покидавшие родное жилище хозяева наивно воткнули оструганный деревянный клинышек, как они не раз делали, когда уходили на поле или по другим надобностям. Открыв дверь, Бобров вошел внутрь дома, раздвинул зашторенные занавески, и солдатам открылась картина полного беспорядка царившего в доме. На полу валялись ворохи каких-то тряпок, груды хлама, рваные газеты и битая посуда. Посередине комнаты стояла пара старых поношенных ботинок, наверное, хозяин решил оставить их, воспользовавшись новыми, которые он наверняка обувал только по праздникам да еще когда ездил в город. При появлении солдат, с кухонного стола врассыпную бросились мыши, собиравшие на нем хлебные крошки. Бобров распахнул дверки тумбочки и, ухватив глиняный кувшин за широкое горло, поднес его к лицу. Понюхав содержимое, он удовлетворенно кивнул и надхлебнул из него. Передав посуду напарнику, Бобров продолжил проверять содержимое тумбочки. Христолюбов попробовал жидкость и, убедившись, что это простокваша, жадно стал пить ее. Кислый вкус притуплял тошноту, Христолюбов не оторвался от края кувшина, пока все не выпил. В это время Бобров выложил на крышку тумбочки не меньше дюжины огурцов и сейчас ворошил ее в поисках хлеба. Так и не найдя то, что искал, он принялся есть огурцы, предварительно окуная их в солонку.

      На краю хутора одновременно залились лаем две собаки: одна – озлобленно и сердито, вторая – радостно, и, казалось даже, восторженно. Бобров прекратил жевать и прильнул к окну. Тьму единственной улицы хутора прорезали столбы электрического света, исходящего от колонны транспортных средств, въезжавших в некогда населенный пункт. Христолюбов в спешке кинулся к выходу, но Бобров схватил его сзади за гимнастерку.

      – Не смей! – зашипел он. – Ополоумел, СКАЧАТЬ