Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи. Вячеслав Звягинцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ такую гипотезу невероятной, Каутский отмечал: «Она (гипотеза – авт.) в действительности основывается на допущении, что сейчас же после смерти Иисуса его последователи ввели в его учение нечто совершенно новое, на что он не обратил никакого внимания»46.

      Здесь Каутский, видимо, прав. Это «совершенно новое» было введено не ап. Павлом, не ап. Иоанном Богословом или кем-либо еще другим. Эта совершенно новая вера введена Самим Иисусом. И в ее основе лежат не легенды и мифы, а конкретные исторические факты: Его жизнь, распятие и Воскресение.

      Й. Ратцингер писал: «Нет, великое, новое и волнующее исходит не от кого бы то ни было, а от Самого Иисуса; община, живущая верой, может только развивать то, что ей дано, но не создать. Никакая община вообще не сложилась бы и не выжила, если бы ей не предшествовала небывалая, масштабная реальность».

      Эту реальность могли ощутить и иудейские иерархи, и римский наместник. «Первосвященники, по мнению Н. Т. Райта, наверняка, сознавали необычность Иисуса», его деяния обладали «тревожной неоднозначностью». Исследователь должен это учитывать при анализе обвинений, которые могли быть выдвинуты против Иисуса.

      Своей «новой Торой» или «новым законом» Иисус кардинально изменил ситуацию. Подробнее об этом законе поговорим в следующей главе. Пока же отметим, что в отличие от Ветхого Завета, где в основном говорится об отношениях между Богом и избранным народом, Иисус выдвинул на первое место отношения между Богом и каждым конкретным человеком. И при этом в наглядной и доступной форме показал, что истинный Бог совсем не такой, каким Его до этого представляли иудеи. Поэтому Й. Ратцингер и отмечал, что Иисус – «это не израильский вариант предсказателя, …а нечто совсем иное».

      В этой связи надо сказать, что в трудах богословов крайне редко присутствует весьма важная для настоящего исследования мысль, которая как бы обобщает сказанное. Мысль эта о том, что Иисус дал людям критерии понимания истинного Бога, указал путь к Нему47. Проблема же заключается в том, что этот, по сути, единый Бог, упоминаемый и в Ветхом, и в Новом Завете, в представлении иудейских судей являлся только и исключительно Богом Яхве – недоступным для людей и бестелесным. Поэтому обвинения Иисуса, представшего перед судом в человеческом облике, могли судьями рассматриваться в связке с понятием – «бог иной». Так в нашем исследовании обозначились контуры одного из ключевых обвинительных пунктов в деле Иисуса. Это обвинение в идолопоклонстве.

      П. Полонский писал: «Любая попытка „представить“ Бога в каком бы то ни было образе, „воплотить“ Его в каком бы то ни было существе является, с точки зрения иудаизма, примитивизацией Божественности и граничит с идолопоклонством»48. В этой связи П. Полонский назвал проблемой, «наиболее радикально разделяющей иудаизм и христианство», – «вопрос о Иисусе как воплощении Бога». СКАЧАТЬ