Судьба человека. Поднятая целина (сборник). Михаил Шолохов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пырей. Молодой парень – сын вступившего в колхоз Семена Куженкова – лениво подгребал сено вилами-тройчатками.

      – Ну, чего ты, как неживой, ходишь? Я в твои года как на винтах был! Разве так работают? А ну, дай сюда вилы! – Демка Ушаков вырвал из рук улыбающегося парня вилы и, крякнув, попер на весу целую копну.

      – Как же это ты перевернулся? – рассматривая сани, спросил Кондрат.

      – Под раскат вдарило, не знаешь как?

      – Ну, мотай за топором, возьми вот у Донецковых.

      Сани подняли, затесали и вставили копылья. Демка аккуратно свершил возок, обчесал граблями.

      – Куженков ты, Куженков! Драть бы тебя мазаной шелужиной[20] да кричать не свелеть. Ты глянь, сколько быки сена натолочили! А ты бы взял беремечко, пхнул им к плетню, и пущай бы ели. Кто же в вольную пущает?

      Парень засмеялся, тронул быков.

      – Оно теперича не наше, колхозное.

      – Видали такого сукиного сына? – Демка разъехавшимися в стороны глазами оглядел Кондрата и Размётнова и нехорошо выругался.

      Пока у Лапшинова производили опись, во двор набралось человек тридцать народу. Преобладали бабы-соседки, казаков было мало. Когда Лапшинову, высокому клинобородому седачу, предложили покинуть дом, в толпе, сбившейся в курене, послышались шепот, тихий разговор.

      – А то чего же! Наживал, наживал, а зараз иди на курган.

      – Скушноватая песня…

      – То-то ему небось жалко! А?

      – Всякому своя боль больная.

      – Небось не нравится так-то, а как сам при старом прижиме забирал за долги у Трифонова имущество, об этом не думал.

      – Как аукнется…

      – Так ему, дьяволу, козлу бородатому, и надо! Сыпанули жару на подхвостницу!

      – Грех, бабочки, чужой беде ликовать. Она, может, своя – вот она.

      – Как то ни черт! У нас именья – одни каменья. Не подживешься дюже!

      – Летось за то, что косилку на два дня дал, слупил с меня, как с любушки, десять целковых. А это – совесть?

      Лапшинов издавна считался человеком, имеющим деньжата. Знали, что еще до войны у него было немалое состояние, так как старик не брезговал и в долг ссужать под лихой процент, и ворованное потихоньку скупать. Одно время упорные были слухи, что на базу его передерживались краденые кони. К нему временами, все больше по ночам, наведывались цыгане, лошадники-купцы. Будто бы через жилистые руки Лапшинова шли кони воровским широким трактом на Царицын, Таганрог и Урюпинскую. Хутору доподлинно было известно, что Лапшинов в старое время раза три в год возил менять в станицу бумажные екатериновки[21] на золотые империалы[22]. В 1912 году его даже пытались «подержать за кисет», однако Лапшинов – старик матерый и сильный – отбился от напавших грабителей одной чакушкой[23] и ускакал. Прихватывали его в степи и с чужими копнами – это смолоду, а под старость стал он вовсе на чужое прост: брал все, что плохо лежало. Скуп же был до того, что, бывало, поставит СКАЧАТЬ