Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй. Светлана Макаренко-Астрикова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Ну, конечно, Грэг. Мертвее не бывает. – Мишка саркастически хмыкает.

      – Как?! Что произошло?!

      – Не знаю. Поль сказал: суицид на почве ссоры с возлюбленным.

      – Мерзавец! Клошар!4 – Взрываюсь я ожесточенно. – Довел – таки! – Моя голова пылает, рисуя непрошенные картины, которых – быть не может. Как не бывает «бы». Что ждало бы Ланочку, решись она простить и остаться с ним?! Немыслимо! Но вместо Ланушки на парижском, сером, с белыми прожилками, средневековом камне, распластано тело Виолетты Норд. Фотографии фотобанка «Франс – Пресс» страшны. Я включаюсь в ресурс вслед Мишкиному рассказу. И напрочь забываю про открытую дверь кабинета. Меня приводит в чувство звук падающего тела…

      Ника:

      …Папочка так страшно кричал, что я проснулась, испугалась, и прибежала в комнату в одном носочке… Мамочка. Моя любимая мамочка лежала на папиных руках на полу. Когда она падала, то ударилась о книжный шкаф… И была – как мертвая.

      Папа и вовсе не заметил меня.. Он хрипло шептал что то, на незнакомом мне языке, целуя мамочку все время, гладя ее волосы, веки, щеки, руки, прижимая ее к себе, как куколку или маленького ребеночка.… Он даже и не шептал, а просто сипел, как Барбоска, которого весной удавил петлей Мишка Корягин из нашего прошлого двора.. Мишка всегда удавляет собачек… Он – жи – во —дер.. Сдает потом их в мыль- ни —цу… Или – в мыльню? Как правильно? Не знаю. А папу теперь нельзя спрашивать ни о чем… Пока мамочка не поправится.

      Я убежала, набрала воды в маленькую ванночку, в которой купаю кукол и стала мочить мамочке носовым платочком лоб и ручки.. У нее на голове, кажется, шишка. Она ушиблась.. Она ведь очень нетвердо ходит. Как будто – танцует. Мы все ходим и стоим полной ножкой, а мамочка – почти на цыпочках… и если волнуется или спешит – падает. А если падает, то не разрешает об этом говорить никому. Даже и куклам. Однажды я тоже зашла в папин кабинет, а мамочка лежит на ковре и смеется. И вытирает своим шарфом пыль на нижней полочке.

      – Зачем – шарфом? – спросила я.

      – Ну, детонька, чтобы зря не падать. – Ответила тихо мамочка и опять засмеялась. А потом мы долго вставали и у нее кружилась голова… А папочка не знает, что мамочка тогда упала. Мы просто потом в кабинете протерли всю книжкину пыль.. Или – книговую? Опять – не знаю…

      Я люблю мамочку так, что останавливается сердце… Просто никому не могу об этом сказать.. Когда смотришь мамочке в глаза, то кружится голова, и ты будто бы падаешь в колодец… И ей нельзя сказать неправду. Даже и никакую. Самую маленькую. Вот.

      МИХАИЛ ВОРОХОВ. Из статьи к воскресному приложению еженедельника «Оффисьель». Март 2013 года:

      …«Стиль и взрывная экспрессия картин Виолетты Нординой (Норд) поражает. Она похожа на застывшую музыку. Музыку, которую видят и слышат одновременно. Многогранность, бездонная двоякость, выпуклость таланта художника уводят нас в обманчиво – бездонные СКАЧАТЬ