Небесный Стокгольм. Олег Нестеров

Чтение книги онлайн.

      – Голову! Голову можно повредить!

      – Кира, ты с чем пирожок съел? Мне кажется, в них тетеньки что-то свое, восточное подмешивают для счастья.

      – То-то мы сюда ходим.

      – Подсели! Как и весь МАРХИ.

      – Радио! – Кира победно улыбался. – Ему зада ют вопросы, оно отвечает. Вот тебе и конструкция.

      – Татарское радио?

      – Глупый ты, Антон, армянское. Помнишь, нам Люся рассказывала про диктора-идиота?

      – Умнейший, кстати, диктор.

      К: Армянское радио спрашивают: «Чем социализм отличается от капитализма?» – «При капитализме человек эксплуатирует человека, а при социализме наоборот».

      – Можно на работу год не ходить, – мечтательно сказал Антон. – Соберу удочки, поеду к бабке на Упу лещей ловить. А Филиппычу скажем, что работаем, нужны сплошные библиотечные дни, чтобы энергию и напор в кулак собрать. Нет, правда, какой смысла все сразу сдавать? Давайте пару-тройку месяцев тему помурыжим.

      – У тебя замашки жучка-плановика. Ты в курсе, что за неверную отчетность ввели уголовную ответственность?

      – Мы друг друга не сдадим. А они, – он кивнул на пирожковых фей, – нас не слышали. Гуляем.

      – А где Мухин?

      – Я теперь у Кобзона.

      – Этот с коком, что ли? «А у нас во дворе»? «По Ангаре»?

      – Он.

      – А как же музыка, Мухин? У тебя же прорыв запланирован.

      – У меня жена молодая, мне зарабатывать нужно, я еще и мать кормлю.

      – А Бернес? Тебе же он нравился?

      – Боюсь я. У него концерты все сплошь левые. Митя Городецкий, его импресарио, всегда только за наличный расчет их ставит. Получит деньги и раздает нам в машине. Каждый раз мне не по себе. Как в «Советской культуре» фельетон о леваках вышел, сразу нашего брата шерстить начали. «После первого звонка» назывался… Для меня одного звонка достаточно. Чувствую, ОБХСС рядом бродит, а тут меня как раз Кобзон увидел. Работаю теперь с ним. Нас Паша Леонидов в свою обойму взял.

      – А это кто?

      – Знаменитый администратор. Все директора филармоний по стране схвачены.

      – Быстро как-то твой Кобзон пошел.

      – Прет как танк. Умный мужик, понимает, что ему нужно: лучшие песни, лучший состав и лучший директор. В «Голубом огоньке» с ним снимался, ему бороду наклеили и автомат дали, он «Товарищ Куба» пел. А по заднему плану кордебалет, тоже автоматчицы, в хаки. Огонь-бабы!

      Сидели в «Шестиграннике», кафе в Парке Горького. Место было модное и бойкое, захотелось веселья и даже, как выразился Антон, некоторого разгула. По вечерам тут были танцы и много красивых девушек.

      Пошли в отрыв.

      Решили, что в этот раз лучше подойдет портвейн: обстановка и время года требовали. Весь зал твистовал, музыканты старались, правда, Мухин их обозвал халтурщиками, но это были его внутренние профессиональные критерии.

      Скоро за столом появились Леся и Тата, потом Ася, потом еще двое – Лариса и Женя, нужно было останавливаться.

      Кира СКАЧАТЬ