На ступеньках не сидят, по ступенькам ходят. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и Поэт – оба подчиняются лишь «божественному глаголу», то есть велению Истории, духу Времени и ожиданиям Нации. Они – то и диктуют со всей прямолинейной неумолимостью, как мыслит, чувствовать и поступать им. Поэт протягивает, как родному брату, руку Петру. Протягивает через головы и над головами современников («зелены они еще, ум у них не созрел»).

      Они оба – служители гармонии. Они оба – против хаоса, мрака Для этого Петр заковал необузданную стихию – реку Нева, протекающую среди «тьмы лесов», «дебрей зарослей» и «топи болот» – в гранит. А поэт – «глаголом жег сердца людей», вырывая их сердца на рубежи славы и мощи отечества, создавая величественный театр национального шедевра.

      Божественный глагол коснулся слуха Петра, он выполнял предначертание, на то ему провидение дало ум и волю.

      В то же время, и Петр и Поэт – они оба одиноки, велики и непонимаемы:

      «На берегу пустынных волн

      Стоял он, дум великих полон,

      И вдаль глядел».

      Это не случайное совпадение: и «берега пустынных волн», и «высокие думы» Пушкин предоставляет и Поэту и Петру; Они смотрят вдаль и там, за горизонтом, прозревают свою высокую цель:

      «Куда ты скачешь, гордый конь,

      И где опустишь ты копыта?».

***

      Пушкин был государственником, был влюблен в государственную мощь России. Он много читал по истории, собирался писать историю и писал:

      «Для Пушкина русская история и россия были как бы своей семьей, своим домом, по – семейному родным, и история былв чем – то вроде расширенной их, Пушкиных, семейной хроники»

(Е. Тарле).

      Пушкин тонко чувствовал, где проходят интересы России, а где мира, где эти интересы далеко расходятся, а где сходятся: «Что нужно Лондону, то рано для Москвы».

      Он любит Отечество, А Лермонтов – Родину, – это все – таки не одно и то же.

      Отечество связано со словом «отец», – это мужское начало, это для Пушкина государство, это дух.

      Родина – это нечто материнское, связанное с понятием рождения; это и для Пушкина и для Лермонтова – душа нации.

      Пушкин влюблен в материализовавшееся, в осуществленное Петром: «Люблю воинственную живость потешных Марсовых полей», «Невы державное течение, береговой ее гранит».

      Лермонтов любит иное и по – другому: «Люблю отчизну я, но странною любовью!». Поэт не любит «славу, купленную кровью», «заветные преданья». Он любит что – то трудноуловимое, смутное, нечто душевно, связанное с природой, песнями.

***

      Пушкин оберегал человека, оберегал спокойствие и рассудочность Русского человека. Его стихи поступали к читателю гармонизированными, усмиренными, облагороженными, величественными. Они были светлые, ясные и чистые, аполлонические, несли читателю веру в себя, в душу, в Бога.

      Пушкин не пропустил в стихи все свое страстное, африканское (анибаловское): всю СКАЧАТЬ