Название: Горсть океана
Автор: Владимир Лим
Издательство: Издательские решения
Жанр: Современная русская литература
isbn: 9785447495053
isbn:
– Плохо без отца, конешно, учиться хочется, ясное дело, вот и езжал ба…
– Не надо об этом, ма…
– Ай, – вскрикнула мать, – костюм-то! Померяй! А как мал?
Я остановил ее.
– Чего ты, – мать мягко обняла меня, – не плачь, не маленький, не скрытничал, легче было бы…
Слезы были горячими, безудержными, но легкими.
Я чувствовал утешающее тепло обнимавшей меня руки, привычный, ласковый, размягчающий запах мамы.
По крыше ударило – звучно, весело, потом еще и еще…
Звон смешался с явственным странным бормотанием. Я подошел к окну – на улице, в темноте, струистой живой мглой стоял тяжелый августовский дождь.
Осенние штормы пришли неожиданно.
Днем было еще тихо, чисто, а к вечеру, развернув флюгер на портпункте, задул голомяный, ударил в поселок косыми струями первого снега и грозно затих.
Я читал у окна и видел, как сквозь бегущие яркие облака светился закат – мягкий от кружения снега. Перед заходом солнце выбросило широкий плоский зеленоватый луч, он несколько минут бил в глаза.
Ночью, сквозь сон, слышал, как гремит железная кровля.
Утром, часа в четыре, разбудило радио. Передали штормовое предупреждение.
Я пошел к матери, она дежурила в конторе комбината.
Ветер дул уже с такой силой, что на него можно было ложиться грудью.
Подоспел вовремя – волны сорвали деревянную уборную и бросили в стену склада. Мать подняла тревогу.
Все утро вместе со взрослыми я переносил ящики к реке.
Штормило неделю. Бетонные береговые укрепления местами обвалились, косу перемыло, океан соединился с рекой. Волны разворотили два склада, контору и тарный цех.
В поселке долгое время не было пресной воды. Сезонники пили в столовой соленый чай и плевались.
Люди ругали бригаду Пинезина, строившую укрепления, говорили, что они делали слабый раствор.
На заводском собрании парторг Бойко объявил мне и еще многим другим благодарность за мужество во время шторма. Меня удивили столь высокие слова, Бойко явно преувеличивал, но я долго помнил рукопожатия взрослых – первые в моей жизни.
К Новому году тарный цех восстановили: сорвали проломленные щиты, обшили новыми, засыпали шлаком. С заброшенного сейнера сняли тяжелую чугунную печь и установили в бытовке, просунув жестяную трубу в окно.
Спал я в те дни мало, чутко – даже во сне томился беспокойным чувством ожидания; просыпался от малейшего шороха и уснуть уже не мог, ходил по дому, прибирался или возился с печью.
Мать привыкла к моему молчанию и не беспокоила пустыми разговорами.
Я не завтракал – засовывал в карман телогрейки сверток с едой и шел льдистой дорогой в цех.
Утром ветер был особенно пронзительным, люди часто останавливались СКАЧАТЬ