валяется на табло, время от времени похрапывая. Все зависит от того, где ты в данный момент находишься: за рулем или по ту сторону автомобиля. Пешеходы нервно кусают ногти, шагают на месте, топчут грязь, высоко поднимая ноги. Резкий и неожиданный толчок. Врач быстро поворачивает голову и хватает незнакомку за запястье. «Сумасшедшая?» – успевает подумать он, а она гневно сверкает глазами и скачет на красный прямо перед несущейся на всех парах машиной. Пролетает молнией, кутаясь в покрывало скорости, устраивает побег от неизбежности. Врач потер ушибленный затылок – бешеная ударила его локтем – то ли случайно, то ли специально: решила поиздеваться над его карликовым ростом. Было в ней что-то обворожительное, кем бы она ни была и что бы ни замышляла. «Гетерохромия, – успел отметить доктор, – Редкий случай». По-нашему, разноцветные глаза – роскошь для всевластных насмешек. Два смеющихся маячка, не похожих друг на друга. Двуглавый орел с хищной силой филина. Куда несутся эти два беглеца, опережающие ход времени? «Только бы успеть, только бы успеть», – твердит их хозяйка, сжимая влажные кулаки. Зачем успеть, для чего? В каком лабиринте ты хочешь затеряться? Девушка не может ответить на этот вопрос, вот только пляшет в груди разбушевавшееся сердце – и стучит, и колотится – помогите, откройте, выпустите – вместо разума пульсирует мысль – одна единственная щепка, затерянная в космической пустоте: «Нет, я не учитель рисования, я – художник», – гордо, самоуверенно, недоказуемо, но осязаемо шестым чувством волшебной звезды. Там, где она делает остановку, все остается по-прежнему – отвратительно неуютно. Хочется спрятаться внутри еще одного мира, руки не слушаются призывного клича – трясутся, но наполняют высокий бокал смертельным ядом замедленного действия. Облокотившись на стол, уже немного пьяный, мужчина наблюдает за тем, как красная жидкость красит стенки сосуда, и косит глаза – сознательно создает иллюзии, воображает, что это нектар, рожденный самым красивым цветком из венка прекрасной девы.
– Девушка, – мокрые черные усы, неприятно повисшие на толстых губах, оказывается, еще и умеют говорить, – Вы красивая вообще! Может… – не договаривает, игриво дергает глазом – подмигивает, весь подается вперед, тянет к барменше влажные губы и поскальзывается, едва успевает ухватиться за краешек стола.
– Сама знаю, – буркнула девушка и вдруг выплеснула коктейль ему в лицо. Нервы не выдержали; ринулась на кухню, где пахло подгоревшей курицей, рухнула на пол и, никого не стесняясь, в голос зарыдала.
– Да что с тобой? – повар Саша внимательно посмотрел на нее и тронул за плечо, но девушка вздрогнула, точно ее ударили током.
– Ты какая-то нервная сегодня, Женя. Отдохнем после работы? – взял ее за подбородок и повернул лицо к себе.
Она уже не плакала; только равнодушно покачала головой:
