Aeternum bellum (бесконечная война). Инквиетум. Артефакт. Апокалипсис. Александра Треффер

Чтение книги онлайн.

      Он развёл руки в стороны, словно пытаясь заключить в объятия всё, что их окружало.

      – А оградить себя и семью от опасности я сумею всегда.

      Взгляд Майделя похолодел. Кулак его опустился на замершего кузнечика, превратив несчастное существо в липкое месиво.

      – Вот как надо бороться за своё место в мире! – заорал он так, что близ юношей полегла трава. – Ты никого не сможешь защитить, если у тебя не будет желания ударить! Имея возможность стать великим, ты хочешь отказаться от исторической миссии ради романтических бредней.

      И язвительно подчеркнул:

      – Твоя светлость….

      Взвившись, Конрад что-то пробормотал сквозь зубы, и Вольф почувствовал, что не может шевельнуть ни одним членом: приятель наложил на него заклятие обездвиживания.

      – Не смей делать такого при мне, – угрожающе процедил тот, показывая на останки насекомого. – И возвращаться к этому разговору тоже не вздумай. Я поделился с тобой своими планами, всё будет так, как я сказал, и даже не пытайся меня переубедить. Обтурацио!33

      Майдель рухнул в траву, со страхом и изумлением глядя на друга, выпрямившегося во весь свой двухметровый рост и взирающего на него сверху вниз. Внезапно он почувствовал себя тем самым кузнечиком, над которым навис огромный кулак. Поёжившись от непривычного ощущения, маг примирительно сказал:

      – Ну, прости меня, Кон! Я перегнул палку. Не хочешь, как хочешь, дело твоё.

      Виттельсбах расслабился и сел рядом.

      – Я люблю тебя, Вольфи, и меня тревожит твоя нередко неоправданная жестокость. Детство у тебя было несладким, я понимаю, но, поверь, и моё меня не баловало. Оставь ты мысли о власти и наслаждайся жизнью.

      Визави покачал головой.

      – Каждому своё, Конрад.

      Неподалёку прозвучал девичий смех, и Майдель перевёл разговор на другое:

      – Мне кажется, что Гизела с Хорстом уже собрали все ромашки на лугу и даже успели погадать на любовь, – хитро улыбнувшись, сказал он.

      Друг встревожился.

      – И верно, пожалуй, они слишком долго остаются наедине.

      – Ревнуешь? – лукаво спросил Вольф.

      – Не то чтобы, – смутился Виттельсбах, – но всё же как-то неспокойно.

      – Ну, тогда пошли к ним.

      И мальчики, вскочив, наперегонки побежали на звук весёлых голосов.