Дорогой мой человек. Юрий Герман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и властного голоса, люди почувствовали себя беспомощными, разобщенными, несогласными друг с другом.

      В таком-то состоянии отряд выслушал не слишком решительный, но сердитый приказ Романюка насчет перехода линии железной дороги с боем в девятнадцать часов сорок минут. Вновь произвели разведку – все, казалось, благополучно. Но как раз в назначенное время прошел коротенький поезд из трех классных вагонов и нескольких площадок, это сорвало готовность, люди застряли, не зная, как себя вести. Романюк передал новое приказание, его не расслышали толком. И когда наконец двинулись, то попали под такой пулеметный обстрел, что пришлось сначала залечь, а потом идти обходным, трудным и неразведанным путем возле станции Тимаши, где немцы охраняли водокачку и где, естественно, опять пришлось вступить в неравный и кровопролитный бой.

      Утром отряд в скорбном молчании хоронил Романюка. Над открытой могилой Бабийчук, который больше других дружил с одноруким дядей Мишей, говорил речь и утирал слезы, а Володя в это время, сжав зубы, накладывал опять повязку громко стонавшему Немировскому, у которого были раздроблены левая лопатка и плечевой сустав. Разрывной пулей в бедро ранило и молчаливого, сурового Мирошникова и пожилого, всегда спокойного Кислицына.

      – Давай шанцевый инструмент! – распорядился Бабийчук. – Куда лопатки подевали?..

      Покончив с похоронами, Бабийчук подошел к раненым, спросил угрюмо:

      – Ну как? Оживете или тоже закопаем?

      – Иди проходи, похоронная процессия, – сказал Кислицын. – Управимся без тебя…

      Цветков дремал на своих носилках поблизости, в дремоте вздрагивал, иногда настойчиво спрашивал, который час, словно от этого зависело что-то важное, главное, насущное…

      По-прежнему, как тогда в Белополье, в ночь несчастья, падал снег крупными мокрыми хлопьями, ныл в стволах ветер, было холодно, и казалось, что никогда больше не покажется солнце, не согреет лес, не просохнут измученные, голодные, простывшие люди.

      – Кого у нас побило? – вдруг отрывисто осведомился Цветков.

      – Дядю Мишу похоронили, – ответил Устименко.

      – Романюка?

      – Его. Еще вот трое раненых.

      – Убили, значит, дядю Мишу. Ну а ранен кто – поименно?

      Володя назвал. Цветков подумал, попросил попить, потом велел военврачу Устименке принять командование отрядом «Смерть фашизму». Случившиеся поблизости Ванька Телегин и начхоз Павел Кондратьевич удивленно переглянулись. Цветков перехватил их взгляд, выругался длинно и грубо и сказал, что «днями» сам встанет и наведет порядочек, а пока что «собеседование», «анархию» и «семейную обстановку» в отряде надо кончать.

      – Давеча весь день совещались и переругивались, – устало произнес он, – вот и доболтались, задери вас волки! Я уже маленько соображаю, Устименко будет замещать меня временно…

      И приказал безотлагательно двигаться дальше.

      – Ясно! – кивнул Володя.

      – Отдохнуть СКАЧАТЬ