СКАЧАТЬ
Рыжеусый после удара коленом в голову был отброшен на стену, которая не позволила ему упасть. Он быстро пришел в себя и, оставшись у меня за спиной, попытался нанести мне удар прикладом в затылок. Ему бы развернуть автомат и начать стрелять, но он хотел воспользоваться тем положением, в котором находился. Однако, «провалившись» после моего скачка в сторону и с трудом удержав равновесие своего крупного тела, детина тут же получил в голову автоматную очередь. Это оказалось более серьезным, чем удар коленом. Коротышка лежал в моей комнате, срубленный башмаком, как обухом топора. Я и увидел, что в глубине комнаты, упав грудью на сиденье дивана, лежит моя окровавленная мама. Я бросился к ней. Мама уже не дышала. Тогда я обернулся и выпустил в коротышку весь остаток пуль в автоматном «рожке». И автомат тоже в него бросил. Необходимости в такой очереди, конечно, не было. Но такой выплеск истеричности помог мне вернуться мыслями к происходящему. Бандитов пришло пятеро. Всего их было десять, но пятерых ночью уложили на дороге Паша Волоколамов с отцом. Значит, в селе бандитов не осталось, и нового нападения мне ждать не приходится. Я вернулся к маме, еще раз попытался прощупать жизнь в сонной артерии. Но пульса не было. Тогда я поднял ее и уложил на диван. Взял одеяло со своей кровати и укрыл им маму. Потом отправился в комнату к отцу. Отец не мог не только шевелиться, он не мог даже говорить, только мычал что-то, и частые слезы текли по его лицу. При этом он все слышал. Наверняка слышал и стрельбу в доме. Может быть, слышал и понял разговоры. Ему, в его состоянии, требовался покой и всякое отсутствие нервных переживаний – они могли его просто убить. А в доме звучала активная стрельба, которую обязан был услышать даже мертвый.
Я вошел в комнату. Папа смотрел на меня широко раскрытыми глазами и мычал, силясь что-то спросить. Что он хочет спросить, я понимал. Сейчас все вопросы должны были быть сведены к одному – к тому, что произошло.
– Бандиты приходили. Бандиты из Киева. Фашисты. Хотели меня убить.
Инсульт у папы случился, когда он смотрел по телевизору события на киевском майдане. Очень переживал происходящее. Его отец, мой дед, всю войну прошел от начала и до конца, дрался против фашистов. А теперь фашисты пытались прийти к власти в Киеве, и папа этого не выдержал. Сначала был первый инсульт. Еще легкий. Несколько часов он не мог шевелить ни левой рукой, ни левой ногой. Но телевизор все равно продолжал смотреть. А потом, когда фашисты все же пришли к власти, случился повторный инсульт. Уже двусторонний.
В ответ на мое сообщение папа опять попытался что-то сказать и даже пошевелиться захотел. Наверное, намеревался встать, что, вообще-то, было выше его сил. Чуть-чуть пошевелиться и колыхнуть одеяло у него получилось, а вот звуки в слова не слились.
– Они вчера хотели убить Пашу Волоколамова. Я его спас. Потом Волоколамовы, отец с сыном, пятерых фашистов убили и уехали. В селе оставалось пятеро. Они ко мне пришли. Пришлось и их убить.