Последний филантроп. Надежда Коваль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ собственно говоря, о чём я и написал в книге «Голубая песнь». К несчастью, оказалось, что я опоздал: по принятию закона об однополых браках, коллеги-литераторы настрочили про «это» или подобное столько, что от моей рукописи категорически отказались, даже не удосужившись её полистать.

      Одним словом, после безрезультатных попыток с публикациями своих книг я полностью потерял веру в себя и надежду на успех. Более того, мне пришлось окончательно убедиться в том, что я – самый настоящий, классический неудачник. А вы думаете, что прозрение наступает только лишь в старости? Только тогда, когда лежишь на больничной койке с проблемами остеопороза? Или когда ты перечитал сотни глубокомысленных философских книг? Ничего подобного! Это может произойти в любой момент. Вот, к примеру, идёшь ты преспокойно по улице и встречаешь одноклассника, с которым не виделся лет эдак двадцать и которого постоянного обыгрывал в шахматы, а он тебе, как бы между прочим, и говорит, что стал чемпионом мира по этим самым шахматам. Вот тут-то ты и прозреваешь и начинаешь понимать, что если бы уровень никчёмности измерялся специальным прибором, то в твоём случае он бы зашкаливал. А если к этому добавить низкий заработок, вечную давку в автобусах, занудного управляющего, бешеные цены, политиков-обманщиков и постоянно растущие налоги, то желания жить и вовсе не остаётся.

***

      Думаю, что моя дальнейшая жизнь так и закончилась бы глубокой депрессией и алкоголизмом, если бы в один прекрасный день в ней не появился Эдвард Блейк. Поворотный в судьбе день я назвал «прекрасным» вовсе не для того, чтобы повторить литературный штамп – тот день действительно выдался чудесным. Стояла ранняя осень. Нежное солнце светило сквозь лёгкую дымку облаков, а с придорожных ясеней тихо осыпались пожелтевшие листья. Я сидел на террасе кафе со сказочным названием «Бременские музыканты» и наблюдал за праздно болтающими посетителями. Прошёл год, как я оставил службу в библиотеке и с тех пор перебивался редкими заработками по редактированию чужих текстов, которые, в большинстве своём, были бездарными и отличались друг от друга лишь уровнем бездарности. Хозяин кафе – немец по фамилии Шварц, с густыми поседевшими бакенбардами и шарообразным животом, зная о моём затруднительном финансовом положении давал мне пиво и сигареты в долг.

      – Не переживай, однако, дружище, – душевно обращался он ко мне всякий раз, когда я заглядывал к нему. – Разбогатеешь, тогда и вернёшь деньги.

      При этом он коротко похлопывал меня по плечу и следом возвращался на своё рабочее место за стойку, где в исключительном порядке были расставлены бутылки с пивом «Corona Extra», «Heineken», «Guinness» y «Budweiser».

      Я любил заглядывать в «Бременские музыканты» и слушать рассказы словоохотливого и радушного Шварца, к которому быстро привязался, как к близкому другу. Родился он в Оснабрюке спустя сорок с небольшим лет после появления на свет Эриха Марии Ремарка, его знаменитого соотечественника. Когда Шварцу исполнилось пятнадцать лет, его семья перебралась в соседний Бремен. До сегодняшнего СКАЧАТЬ