Мытари и фарисеи. Николай Еленевский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Никитич, а насчет бумаги из Москвы, это правда? – Сорокин пошарил по карманам, извлек платок и привычным жестом вытер лицо.

      – Не видел, Иван Петрович, не видел, да и особого желания видеть, что там сейчас из Москвы присылают, у меня нет. Хотя по нынешним временам ожидать можно чего угодно. Сегодня так, а завтра так. Какой президент, такая и политика.

      Сорокин осторожно кивнул головой:

      – Пожалуй, оно конечно… Быстро же нас предали, быстро!! Чувствовал, нутром чувствовал, что это будет, но не так скоро…

      Мне не хотелось его слушать, и он понимал это, произнес то ли для оправдания, то ли для самоуспокоения:

      – Наталья, наверное, меня проклинает, а что я мог поделать, что? Хоть ты сам… – он недоговорил, вдруг отчаянно махнул рукой и пошел, боясь оторвать взгляд от запыленного, в паутине трещин асфальта, уже горячего и мягкого.

      Около подъезда, несмотря на удушающую жару, толпился народ. Завидев меня, некоторые поздоровались, некоторые отвернулись. И только теперь я понял, что это такое – видеть перед собой спины тех, кто еще вчера протягивал руку.

      Над горами курчавилось, синело, набрякало чернотой грозовое облако, обрамленное по краям седой бахромой.

      Наталья, в черном платье и черном платке, сидела на стареньком диване, обняв детей. Диванчик был маленький, весь вытертый, купленный еще в ту далекую лейтенантскую бытность, когда любая такая покупка была настоящим событием для молодой семьи, и многократно ремонтированный Ерохиным. На предложение сослуживцев приобрести что-нибудь поновее, он смеялся: «Нам, детдомовским, не привыкать! – и добавлял: – Две красавицы растут, приданое надо. Будь хлопцы – в авиацию бы пошли, а эти… Поэтому, как Наташка говорит, копейка рубль бережет».

      Увидев меня, Наталья горестно вздохнула, но не выдержала, поднялась, бросилась на грудь и заплакала. За ней начали плакать дочери. К ним добавились слезы моей жены, соседей. Из соседней комнатки вышел Парамыгин, вытер кулаком глаза:

      – Как в такой тесноте гроб разместить? Конечно, лучше на улице, а оттуда на кладбище. Наталья же ни в какую, только здесь. А как его потом выносить, на лестничной площадке не развернуться. Я уж и так прикидывал и эдак. Скажу Полухину, чтобы подогнал кран, будем как-то через окно.

      – Здесь Натальино слово последнее.

      – Оно так, жена ведь, настоящая боевая подруга, – согласился Парамыгин, – в клубе было бы и проще, и… Да, сколько эти дураки еще глупостей да бед натворят.

      Кого он имел в виду, говоря о дураках, для меня пояснять не требовалось.

      Вскоре на командирском «уазике» подъехал Громов, вызвал на улицу:

      – Такое дело, Никитич, там офицеры… Одним словом, начинается катавасия, требуют, чтобы гроб поставили в клубе. А как в клубе, как? Дубяйко категорически запретил. Да и Гаврилов на его стороне, хотя не поймешь, раньше был командир как командир, а теперь? Куда ветер, туда и… Одним словом, отвечать придется мне, когда начальство наедет, а оно наедет.

      – Если СКАЧАТЬ