Смерть на Параде Победы. Андрей Кузнецов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Левковича было три пути – сказать правду, попытаться купить молчание Алтунина и попытаться заставить его замолчать навсегда. Последний вариант Алтунина сильно не беспокоил, хоть здоровье уже не то, что раньше, но на Левковича его хватит. Можно было и оскорбленную невинность изобразить, но этот вариант, годный только для дураков, Алтунин даже не рассматривал. Фима Левкович был умным человеком и на такое бы не пошел.

      – Сядь, – дрожащим голосом попросил Левкович. – Сядь, пожалуйста…

      Алтунин сел. Сидящему легче вцепиться в глотку, но Левковичу явно было не до этого. У него дрожали не только голос, но и руки, и губы, и черты лица, казалось, дрожали, и от того выглядели какими-то расплывчатыми. «Поплыл человек», называл подобное состояние начальник отдела. Поплыл – это хорошо, больше шансов, что правду скажет.

      – Ты, Вить, чего не надо не думай, – Левкович заискивающе улыбнулся и как-то по-собачьи преданно посмотрел на Алтунина, – а то, небось, в бандитские пособники меня уже записал…

      – Пока еще не записал, – ответил Алтунин, сделав ударение на слове «пока».

      – Дело в том… – Левкович нервно сглотнул и с видимым сожалением покосился на пустую бутылку, – дело в том, Витя, что Арон Самуилович – мой отец. Настоящий отец. Такие вот дела…

      Много чего мог ожидать Алтунин, но не такого.

      – Туфту гонишь! – вырвалось у него сгоряча.

      Начальство время от времени начинало бороться с употреблением словечек и выражений из блатного жаргона, но это рвение быстро иссякало. Да, сотруднику органов не к лицу изъясняться на фене, да, все понимают разницу между нами и ими, но что уж поделать – с кем поведешься, от того и наберешься, как гласит народная мудрость. Само начальство в гневе или раздражении тоже переходило на «музыку»[14]. Во время недавнего собрания, посвященного предстоящей отмене комендантского часа, комиссар Урусов сказал: «Я с вас с живых не слезу, если преступность хоть на полпроцента вырастет». Вроде бы не выросла, если судить по маю, даже снизилась немного, не иначе как угроза подействовала.

      – Не гоню! – ответил Левкович, и прозвучали эти слова так, что Алтунин ему поверил. – Арон Самуилович, папой я его так называть и не научился, был знаком с моей мамой с детства, мама ведь, тоже из Шклова. В Москву она приехала уже будучи замужем, но встретила старую любовь и все закрутилось по новой. Отец мой, то есть мамин муж, Наум Левкович, ничего не знал, или, может, только притворялся, что не знает. А мне мама сказала, когда Наум Янкелевич умер. И познакомила меня с настоящим отцом. Не скажу, что мы с ним сильно сблизились, но родственную душу сразу чувствуешь…

      Левкович всхлипнул раз, всхлипнул другой, а потом закрыл лицо ладонями и совсем не по-мужски разрыдался. Чужие слезы Алтунина давно не трогали, на допросе плачет или пытается пустить слезу каждый второй, но это был особый случай. Неловкий случай. Пригласил человека в гости, подпоил и начал пугать. А человек свой, сотрудник НТО Фима Левкович, не урка какой-нибудь… СКАЧАТЬ