Мехлис. Тень вождя. Юрий Рубцов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ восемьдесят с лишним лет, по-своему интересны эти записки, к сожалению, нерегулярные и оборванные в 1930 году. Ибо в них не столько сын Леонид, «Леничка», сколько его отец – быстро поднимавшийся по служебной лестнице функционер. Образ мыслей Льва Захаровича, отличавшийся крайней ортодоксальностью, его мечты и планы, его быт.

      Но перед этим несколько слов о жене Мехлиса – Елизавете Абрамовне Млынарчик. Они повстречались еще в Гражданскую. Сохранилось семейное предание: во время мятежа григорьевцев в Екатеринославе Мехлис был тяжело контужен (документально это, правда, не подтверждено). Подобрала его и оказала медицинскую помощь молодой врач Млынарчик. К утру, когда стало лучше, комиссар из медпункта сбежал, но военврача не забыл. В 1919 году они поженились. Забегая вперед, скажем: пережившая мужа на два десятка лет Елизавета Абрамовна до конца дней преданно заботилась об увековечении его памяти. Ее усилиями на ноги были подняты Главное политуправление Советской Армии и Военно-Морского Флота, Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, многие архивы, музеи – везде шло выявление документов, связанных с деятельностью Мехлиса, создавались его личные фонды…

      Но вернемся к «Новому человеку». Когда жену увезли в роддом, Лев Захарович был на службе. Вернулся в густо населенную жильцами коммунальную квартиру – и тут такая новость! «Денег ни гроша, – пишет молодой отец. – Взял в НК РКИ аванс в 300 миллионов. Будущий человек поразится величине этой цифры, не зная ее фактической ценности в революционный период. Купил необходимое».

      И вот «новый человек у себя на квартире в кругу любимых его родителей». Понятно признание молодого отца: «Сына люблю – эти два слова произношу в жизни впервые». И здесь же (запись от 2 января 1923 года): «На ширме портрет Ильича “с новыми силами – он на посту” и красный бантик. Малыш частенько смотрит на портрет, не понимая, что это вождь пролетариата. Надо полагать, что когда малыш вырастет, человечество только тогда осознает это великое имя».

      Со временем «политика» в этих записях все больше вытесняла «быт». В связи с похоронами дипломата В.В. Воровского, застреленного в Лозанне русским эмигрантом, 23 мая 1923 года Мехлис делает следующую запись: «Я был бы счастлив, если б знал, что Люсик… будет верным пролетарием, будет честным последователем погибших и сражающихся коммунаров»[30].

      Скорее всего, подобная высокопарность отражала не только и не столько идейность Мехлиса, сколько усвоение им – а он к этому времени уже работал в ЦК РКП(б) – правил игры, принятых партийной верхушкой. Правила эти сводились к несложной, но жесткой схеме: разделяешь ты коммунистическую идеологию и мораль или нет, но всегда и везде обязан публично клясться ей в верности. Отрабатывай доверие, коль попал в число избранных.

      Вот – мелочь, деталь: своего младенца Мехлисы кормили молоком, фруктовыми соками – и это в голодную, смертельную для десятков тысяч людей зиму 1923 года! Причем в дневнике написано об этом как-то вскользь, как о само собой СКАЧАТЬ