Канал «Говорит и показывает» хоть и принадлежал частному лицу, продвигал в жизнь в основном интересы местных властей. Сонина задача, как шеф-редактора, в первую очередь, состояла в том, чтобы, сохраняя лояльность, все-таки не нарушать законов жанра. Телевидение есть телевидение и, если канал не объявлен полностью развлекательным, то без политики, криминала, чего-нибудь «желтого» или «горячего» не обойдёшься.
Рецепты приготовления сюжетов и программ в общем были те же, что и везде, а в частности, отсутствовали международные происшествия и колбасня высших правящих кругов. Поощрялись хвалебные песни в адрес главы администрации области – счастливые слёзы облагодетельствованных пенсионеров, ангельские личики накормленных сирот и тому подобное.
Кое-кого можно было просто втоптать в грязь, а «известно-кого» нельзя было и пальцем тронуть.
За 2 года работы редактором Соня поднаторела в таких делах. Ей доверяли. Её уважали.
Теперь у неё всё было хорошо: достаток, квартира, статус. Она даже воплотила в жизнь детскую мечту – написала книжку, которую опубликовали и попросили написать ещё.
Лёня периодически дарил ей дорогие подарки – шубки, брюлики и т.п., и даже уже не пытался сделать из неё домохозяйку. Они продолжали жить порознь и даже развелись официально, чтобы ни у кого не возникло неожиданных неприятностей в связи с родом деятельности. Встречались несколько раз в неделю и были вполне довольны друг другом. Об этой связи теперь знали только близкие родственники да совсем уж близкие друзья вроде Юльки.
Жизнь шла своим чередом, слишком уж гладко.
Что-то должно было произойти.
В понедельник, как обычно, Соня была на работе за двадцать минут до начала рабочего дня. А это значит, что пришла она первой, и вместе с охранником открыла этаж. Через 10 минут приехал МП. А без пяти девять было уже полно народу. Набежали.
В суматохе и разговорах Соня даже забыла о Вадиме. Но перед самым началом планёрки МП подозвал её к себе.
– А что, приходил ли к нам в пятницу Вадим Загородный, – спросил он.
– Да, приходил, – кивнула Соня.
– И что? Как он тебе?
Соня едва удержалась, чтобы не ляпнуть: «Да так себе. Ни то ни сё». Вместо этого она промямлила что-то неопределённое.
– А почему его нет?
– Да я не знаю. Мало ли что.
– Ты, надеюсь, сказала ему, что планёрка в девять?
– Конечно. Но вы же знаете, что в девять мы никогда не начинаем.
МП вздохнул.
– Печально, что никто не соблюдает расписание.
– Почему же никто?
– Э-э, Софья Андреевна, мы с тобой не в счёт. Мы – начальство.
Соня усмехнулась. Громко сказано – начальство1
– Кстати, говорят, СКАЧАТЬ