Долгая ночь. Юля Тихая

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ смерть гонит меня к реке, и река в этот сезон тоже дышит смертью.

      Я не знаю, умею ли я плавать.

      Я вся, кажется, состою из этого запаха – чужого, пронзительного, свернувшегося в горле ядовитой змеей.

      Это запах борщевика. Это запах волчьего лыка. Это запах родового проклятия, мха на кладбищенских арках, манка над болотным бочагом, свечей во славу Полуночи.

      Это запах смерти.

      Я смотрю в ее глаза – и прыгаю. Вода заливается в панически распахнутую пасть, и льдины с треском сталкиваются над головой.

* * *

      Я проснулась и села.

      Вдох – выдох – и колотящееся сердце, успокаиваясь, признает: это все давно неправда, это все прошло и осталось далеко позади.

      Ты выплыла, Кесса. Ты справилась, и ты нашла другую дорогу, где больше ничем не пахнет.

      Я потянулась к часам: довольно рано, но ложиться снова нет уже смысла. Отбросила одеяло, села, и холод вцепился в голые колени; умылась, почистила зубы и сжевала сваренное с вечера яйцо.

      Рыбы сожри этого Ардена. Должно быть, он совсем недавно в Огице и еще не привык, что какие-то вещи, естественные на центральных территориях, здесь считаются ужасным хамством (спасибо за это всем богам сразу).

      Это в Кланах при знакомстве можно и обниматься, и целовать руки, и зарываться носом в волосы: двоедушнику дай волю, и он обнюхает тебя с ног до головы, уделив особое внимание промежности. Как же можно иначе, когда и зверь, и тело требуют подробностей и близости! Запахом размечена твоя дорога, в запахе сказано, где ты есть и куда идешь – и он скажет много больше имени, титулов и любых других слов.

      Другое дело – дети Луны, сотканные из света. Понюхай такого, и будешь проклят до конца своих дней. И хотя все они чем-нибудь да пахнут, сами лунные убеждены, что они – лишь искры разума, капсула «я», а телесность вторична и дана во бремя и испытание. Пока двоедушники охотно примеряют друг на друга клички, лунные берегут свои девять имен, а искры с их крыльев обнажают реальность.

      Хотя кто бы говорил о реальности, если ее, конечно же, нет, как нет ничего верного, ничего однозначного, ничего настоящего? Всякий колдун знает, что он – лишь натянутая нить родовой крови между «тогда» и «потом», и нет разницы, где быть и кем – важно лишь быть в нужное время.

      Город Огиц вырос при университете, а Амрис Нгье страстно верил, что все мы равны; ходят слухи, что сам он был рожден колдуном, но однажды отказался от Тьмы и стал поклоняться Луне. Все это, конечно, байки, но с самого основания здесь не принято излишне выпячивать свою природу. Двоедушники не оборачиваются в людных местах, не обнюхивают каждого встречного и не метят заборы; дети Луны не ходят голые, не бросают тела пустыми и не летают над городом; колдуны не пускают кровь на улице, молчат об увиденном завтра и не ходят в чужие сны.

      Амрис Нгье верил, что таково оно – общество будущего и что сознание властвует над сутью. Примерно за это его, говорят, и утопили, а потом разорвали на пятнадцать частей, и каждую из частей сожгли, пепел смешали с глиной, из глины налепили СКАЧАТЬ