"Совесть? У него есть совесть?" – мысленно фыркнула я, но вслух сказала:
– Хорошо, но мне нужно привести себя в порядок. Я очень устала после работы. Давайте встретимся здесь в восемь вечера.
Покорно повинуясь моим указаниям, он отступил.
Весь оставшийся день я прокручивала в голове нашу встречу. "Что ему нужно? Почему он решил поговорить со мной?" Эти вопросы не давали мне покоя, но больше всего меня волновало то, что мое сердце предательски билось быстрее всякий раз, как я думала о нем…
***
Приняв согревающий душ, сменив измятый, пропитанный усталостью медицинский костюм на чистый, усердно выглаженный, сделав аккуратный легкий макияж и собрав непокорные кудри в элегантный хвост, я направилась на встречу. Заранее было принято решение опоздать минут на пятнадцать, а может, и на все двадцать, дабы сильнее насолить этому индюку.
Когда я приблизилась к воротам больницы, мне было удивительно приятно наблюдать, как Адам, словно потерявший терпение, то и дело бросал взгляды на часы, затем – на дорогу, ожидая увидеть меня. Это чувство обескураживало: казалось, что в серьёзную, рассудительную Эллу вдруг вселился игривый, капризный ребёнок.
Думала ли я тогда, что смогу почувствовать к нему нечто большее? Что однажды готова буду добровольно отдать ему своё сердце? Конечно же, нет. Его надменные манеры и, как мне казалось, напускные эмоции вызывали во мне раздражение. Но, вспоминая эту сцену спустя годы, я понимаю, что с самого начала Адам стремился уберечь меня от моих же ошибок, помочь мне заглянуть вглубь собственной души. Видимо, где-то в подсознании я чувствовала это, но в тот момент воспринимала странные импульсы как неприязнь.
Когда он увидел меня, его лицо озарилось ослепительной, голливудской улыбкой. Даже несмотря на моё очевидное предубеждение против этой выскочки, я не могла не отметить ту магнетическую силу привлекательности, которой он был пропитан. Это была мощная, бескомпромиссная мужская энергетика, способная одновременно восхищать и смущать. Мне казалось, что эта тяга имеет свои корни в болезненной тоске по отцу, которого я потеряла ещё в детстве.
Отец был для меня не просто человеком – он был моим миром, моим оплотом, пока жестокая болезнь, рак легких, не забрала его у меня. Он был старше мамы более десяти лет, однако, всегда выглядел энергичнее и моложе ее самой. Нашу связь невозможно было выразить словами: он был моим миром, а я – его воздухом. Когда он ушёл, я осталась с пустотой, которую никто и никогда не мог заполнить, а может мне этого просто не хотелось. Мама держалась стойко – она всегда была женщиной железной воли, что иногда раздражало меня своей недоступностью. А я, хрупкая и ранимая, пыталась выжить, не потеряв себя в этом мире, полном непредсказуемости и потерь. Наверное, я выбрала медицину, к которой никогда не испытывала интереса, как путь к спасению других и, конечно же, себя. СКАЧАТЬ