– Вот Вера Андреевна, последняя осталась, от всего помогает, у меня, когда спина болит или колено, я использую. Охотник открыл банку и пошарив в мутной воде рукой, достал из нее что-то, протянув женщине ладонь. На ладони лежало нечто черное и небольшое, которое вдруг зашевелилось. Вера Андреевна, вскрикнув, в ужасе отпрянула от руки.
– Ой, нет, нет, уберите это! – причитала она.
– Не переживайте Вы так, это всего лишь пиявка, – Кузьмич с недоумением убрал руку, – они совершенно безобидные, а, главное, – полезные.
– Ага, а выглядят как-то не очень полезно! – женщина с отвращением посмотрела на руку Кузьмича в которой извивался черный червяк. – Я конечно слышала про них, но выглядит она отвратительно.
– Ну да, они не очень симпатичные, зато помогают!
– Это, наверное, ужасно больно… – женщина поморщилась, представив вцепившуюся в нее пиявку.
– Вовсе нет, хотите покажу? – спросил Охотник.
– Ой, правда, очень интересно – женщина придвинулась ближе. Кузьмич закатал штанину и высадил пиявку себе на ногу. Время шло, а пиявка ползала вокруг колена, не зная куда прицепиться.
– Чего это она? – поинтересовалась женщина, – может она старая? Может у нее зубов нет? Чего это Вы мне самую старую пиявку принесли? – смеялась Вера Андреевна, Охотник тоже улыбался во весь рот. Но вот пиявка остановилась, и Охотник вздрогнул.
– Что случилось? – вскрикнула женщина, – вцепилась? – Охотник, стиснув зубы, кивнул. – Что-то Вы побледнели Прохор Кузьмич. А она из Вас всю кровь так не выпьет? А то как же мы без Охотника будем?
Кузьмич ухмыльнулся.
– Не родилась еще та пиявка, чтоб Охотника погубить! – оба засмеялись.
– Знаете, Прохор Кузьмич, а ведь и правда пиявка помогает, хоть она и у Вас на ноге, а у меня голова почти прошла, – смеялась женщина. – Как хорошо, что Вы зашли, Вы настоящий друг.
Они еще долго пили чай и разговаривали, но старый охотник уже не был так счастлив. И только вечером, вернувшись в свою палатку он дал волю отчаянию. Упав в свое кресло, он огляделся вокруг. От всех разбросанных и любимых вещей как никогда сквозило одиночеством. Он физически ощутил ту пропасть, которая появилась между ним и его мечтой, когда прозвучало слово «друг». На автомате достав из тумбочки бутылку сивухи, он налил себе целый стакан. «О чем я только думал? Борода седая, а бегаю как мальчишка» – пробубнил он себе под нос, выпивая сивуху. Пиявка, которая все еще висела на ноге, почуяв отраву, отвалилась.
***
Выпив еще пару стаканов, Кузьмич и сам не заметил, как уснул. В себя СКАЧАТЬ