Вор. Леонид Леонов

Чтение книги онлайн.

      Тот отпил глоток воды из жестяного чайника перед собою, не только для прочистки голоса: он волновался.

      – Уж маленько затмеваться во мне стало… ровно занавеской черной задернуто. Нет, постой, что-то виднеется… – Агей вспоминал туго, с явной болью. – Вот яснеет теперь: зеленый бугор, и за него солнце уходит, уж вечер. На бугре мельница Павла Макарыча Клопова, крылышки ветром оборваны у ней: значительный в тот год над нашим краем ураган прошел. А интересно бы взглянуть, перед смертью, стоит ли еще она теперь, бедная, а?.. Равнина у нас там, лесов маловато. Клопов так говаривал: «Без лесу жить ясней, без дурных мыслей…» Промежду прочим, первейший лесокрад был! Позволь, к чему я все это? Ах да, имеется там луговина у нас, в двадцать четыре версты квадрат… желтая краюха, на ней расставлены деревни: Шемякино, Царево, Пальцево и четвертая моя – Пасынково! Названьице-то запиши, а то затеряется, так и не узнает никто, откуда Агей зародился. Это у нас и красная смерть водилась… не слыхивал?

      – Попадалось в сектантской литературе где-то. Это красной подушкой стариков удушали… – гадливо усмехнулся Фирсов, – так сказать, во избавление от напрасных горестей бытия?

      – Ото всех бед применялося… – махнул рукой Агей и опустил глаза. – А народишко в наших краях тихий, смирный, только на вид вроде непроспавшийся. Заяц вскочит на завалинку и отдыхает без опаски, и никто его не обидит. Вот ты сейчас на подушку нашу хмыкнул, а чем она тебе не пондравилась? – взъярился он. – Подушкой ли душить, из пушки ли, саблей продоль человека рубить либо собачьим газом вытравлять… какая разница? Подушкой-то оно даже мягше, опять же по доброму согласию сторон, в удовольствие! Сказывано, будто профессор, который изобрел собачий тот газ, доселе ходит нерасстрелянно, а? Куды мне до него: я людей-то поодиночке, а он ротами! – зычно раскатился Агей, а Фирсов, свободной рукой зажимая ухо, только мучительно морщил лицо. – Да записывай… чего жмешься, ровно божья мать?

      – Поменьше рассуждений, больше дела… продолжайте! – поотодвинулся Фирсов, защищаясь.

      – Так вот, проживал в тамошних краях один благочестивый мужик со своей старухой… жилистый такой черт! Вот скоро сам увидишь: собственнолично отцовское проклятье привезти сбирается. Сурового нрава старец, много в жизни богом мучился… до сей поры покоя от него не нашел. Первый евангельщик был на селе, а во младые годы к мордвам да к татарям за верой ходил, для проверки: нигде лучше не смог выискать. Изба просторная, полы под масляную краску. Душа в душу со старухой жил… Ну, значит, посеял дед в бабку зерно, вырос из бабки колос. Стал колос рость, стал наливаться… тот колос я и есть, мое почтение! – Он с ироническим смешком ткнул себя в грудь.

      – Не вижу пока ничего смешного… – пожал плечами Фирсов. – Видно, с отцом не в ладах жили?

      – Еще в малолетстве СКАЧАТЬ