Аккуратно ступая по кромке ковра, стараясь не попадать туфлями по глубокому ворсу, а каблуками – по паркету, Арди двигался в сторону, куда его манил запах Бездомного Фае.
И каждый раз, когда он видел проходящих мимо людей, будь то слуги, занимавшиеся бесконечной уборкой, в которую входили протирание гобеленов, надраивание до блеска доспехов, полирование спинок и подлокотников кресел, диванчиков и тумб, или же патрулирующих стражников – единственных во дворце, кто носил оружие, Ардан замирал.
Плащ Тьмы лишь отводил от него взгляд, но это не означало, что кто-то не мог заметить непонятно откуда берущихся следов на ковре (именно для этого Арди и старался не наступать на глубокий ворс), или же услышать цоканья каблуков (потому и не ступал на паркет), а может и дыхания.
Увы, не дышать юноша не мог, так что приходилось делать это очень медленно и осторожно.
Так, петляя по хитросплетениям коридоров, надеясь, что запомнил их переплетения в достаточной степени, чтобы не заблудиться на обратном пути, Ардан в течении едва ли не получаса блуждал по дворцу.
Порой ему приходилось на какое-то время замирать и, от нечего делать, он слушал разговоры слуг и стражи.
Вовсе не подслушивал, а именно – слушал!
Во всяком случае – так он себя успокаивал.
– Как ты думаешь, если Император повелел заложить новые военные верфи, то, мы что, – одна из служанок заозиралась по сторонам и прошептал своей коллеге, – готовимся к войне?
– Я не знаю, Маша, – развела руками её собеседница, продолжая протирать тряпочкой и без того зеркальную поверхность комода. – Но если это так, то сейчас самое время подыскать себе какого-нибудь смазливого офицера. Чтобы пил поменьше и чтобы в штанах не свербело на каждую юбку.
Первая служанка по имени Маша только отвернулась и поджала губы.
– У меня младший брат скоро достигнет призывного возраста.
– А он собирается стать офицером?
– Нет.
– Тогда мне не интересно.
– Ну тебя…
Служанки удалились в сторону и Ардан отправился дальше. Вскоре ему на пути встретились стражники, не особо собиравшиеся отходить от высоких дверей, украшенных позолотой и гербом Империи. Видимо являлись своеобразной границей разных крыльев.
– Помилование он им выдал, – прокряхтел стражник справа – высокий, худой, мужчина лет сорока с переломанным носом и немного кривой нижней челюстью. – А как по мне, то нельзя было отменять черту оседлости для нелюдей. Жили они себе на севере, глаза никому не мозолили, и всем хорошо было.
– Так сейчас не говорят, Велислав, – покачал головой тот, что слева.
Намного моложе, но тоже со следами войны на лице. В самом прямом смысле – его щеки и правой висок пересекали несколько глубоких, жутких шрамов, явно заштопанных не нитью, а конскими волосами – СКАЧАТЬ