Сказания о недосказанном. Том III. Николай Иванович Голобоков

Чтение книги онлайн.

      – Даа.

      – Так ето, бегаить эта кукла по снегу, я выскочу, за руку её заташшу в дом, ручки холоднишшые… Отдам её матери, на, свою Устиночку. Береги её. Пропадёть. А их таам…Много было, одним больше, одним меньше, не заглядывали им под хвост. Не сюсюкали. Ах, ты моя малинькия, ах, ах.

      – И были вон какие. А Устиночка звали всех девок. Дед был Устин. Так все у дяревни. Дед Устин, дед Устин.

      – Детей много. А никто не помёр с голоду.

      – Даа, пухлые ходили, но не помёр ни хто, у деда Устина. В ход шло всё, что можно было жавать. И, проехало. Выжили, не помёрли.

      – А дед Устин помёр. Ну помёр, да помёр, и хер с им. Старый. Да ишшо не совсем старый был. С чаво бы ето?

      – Потом бабы пошли мыть его. Худ был и не просто худ. Тошшый был как палка. Дык, ето, жирнишшых тогда и не было.

      – Ну, ето, бабы его раздевать. А штаны не сымуть. Никак. Галифе было, ну, чаво, чаво, не мешай. Резать жалко, штаны хоть и галифе, вроде военные, а всё равно ребятишкам старшим перешили бы. Ну, уж бабы знают толк, тихонько ножнями, ножнями, по шву распороли. И…иии, мать ттвою, ноги опухшии.

      С голоду значит, а на ногах сумочки, как кисеты для махорки, а тааам… тааам – золотооо…

      – Ттвою мать, сдохнуть с голодухи, а золото в штанах.

      – Дак можно было и зярно, купить и макуху, ай – ай…Ттвою мать.

      – Жлоб он и есть жлоб.

      – Издох, не сжалился, сука, ни детей ни внуков. Никого не жалел.

      – Сдох, падала. Не берёг, сука, семью, так и сам, да хер с им!!!

      – А мы, когда ходили к реке, он всегда саблю носил, такая махонькяя, кавалерийская, так он, ей лягушек, и шерепашек, поддевал, и на костёр, боялся, падла, что золото заберуть… Ограбють, а и никто не знал. Он и конопи жрал, посеяны были конопя, он их ел как корова. Так корова хоть молоко давала, а этот! Жлоб. Жадюга!

      – Чаво жадюга. А спроси яво. Чаво, чаво. Дурак. В гробе то не оставють, не положуть ему. А в ями, только доски и четыре гвоздика. Без шляпок. Гвозди то дорогие были. Рубили проволоку. Вот яму и без шляпок заколотили. Остался без галифе и без золота…

      – Дык, ето. Забивали гроб. Два гвоздя. Пожалели, неет ему, гаду, жадному. Жалко такому и таких, рубленых гвоздей.

      – На такого, гвозди тратить. Даже без шляпок.

      Не убягить и так.

      Некуда ему бегти.

      Оттель никто не убегаить.

      Никому он не нужон.

      И здесь.

      И там.

      … Т а к о й…

      Дурак. Каменотёс

      Переселенцы появились тихо, молча. Они ходили по деревне, спрашивали кто продаёт дома. Долго торговались, ходили пешком, гоняли с шумом и рёвом по трудным горным дорогам. Потом появились машины с контейнерами. Вот они уже рубят сорные кусты, деревья фруктовые, редких древних сортов, готовят участки для теплиц. Так прошёл почти год.

      Его соседка, носатая бабка Катя, ходила на рыночек каждый день и на детской двухколёсной СКАЧАТЬ