– Хочу, – буркнула я раздосадовано. – И ещё много чего хочу, – на том, не прощаясь, и юркнула в свою опочивальню, дивясь самой себе. Неужто мне и правда замуж так сильно хочется?
«И что же, если так?» – рассуждала я мысленно. – «Вон Софушка замуж вышла и как счастлива. И эта невеста Лесовика – теперь уже бывшая – туда же собралась. А я чем хуже?»
Да вот только всем я хуже. Попала на чужбину по воле случая, и кто знает, как тут народ живёт и приглянется ли мне среди них кто. Там-то у нас в селе видные парни имелись. А тут что? Разве только царь лесной, он-то собою хорош. Но мне ли сельской Агнешке о царях мечтать?
– Не-ет, – протянула я с тоскою, – никакой сарафан повседневный не исправит этой беды.
Утром, проснувшись да одевшись, Лесовик, как и обещал, повёл меня к портнихе. Степана тоже с нами взял, для верности. А я и не возражала. Со Степаном как-то надёжнее было. Он и с портнихой договорится, и ткань поможет выбрать, и вообще подбодрит.
Сухопарая портниха лет пятидесяти встретила нас изумлённым энтузиазмом. Осмотрела меня, одобрительно кивая, общупала да обмерила, сообщила Степану, сколько парчи на сарафан взять да какой лучше. Потом обмерила Лесовика с какой-то ленцой.
– Уж вас-то я бы и так одела, – буркнула она себе под нос, за что была удостоена укоризненного взгляда не только Лесовика, но и Степана. Последний, к слову, даже на неё цыкнул. – Да молчу я, молчу, – принялась она оправдываться.
За парчой мы зашли сразу же и выбирать принялись из самых дорогих рулонов ткани. Расплачивался за неё Лесовик снова своими монетами, что произвело на меня самое положительное впечатление. Какой всё-таки предусмотрительный и добродетельный царь. Печется о своих подданных, свадьбу им помогает устроить, сам лично пошёл ткани выбирать. Не был бы он лесным чудищем, я бы очень сокрушалась, что не стала его взаправдашней невестой. Я и так потихоньку начинаю расстраиваться. Вон Софушка его невестой была, Василина сбежавшая стала бы, а я так, залётная какая-то.
– Да что ж такое, – возмутился Лесовик. – Опять грустит. И ещё вот этой ткани отрежьте нам, – велел он лавочнице, указывая на рулон небесно-голубой парчи. – Степан, – махнул своему помощнику. – Вели Аглае из этого срочно сарафан пошить. На каждый день. Но такой, чтобы даже царица позавидовала.
– А какая царица-то? – покосился он на меня.
– Да любая, Степан. Любая.
«И слово он своё держит», – сокрушалась я. – «Даром что чудовище. А если позабыть о том, как быстро он передвигается, то вообще практически человек».
Прогулявшись со мной немного по городу, СКАЧАТЬ