Новая надежда. Александра Плен

Чтение книги онлайн.

      – Если мы хотим заселиться вместе, – произнес Павел, – нужно поторопиться занять целый блок. Нас же десять?

      Мы выбрали дальний сектор и заселились в комнаты с шестисот двадцать шестой по шестисот тридцать пятую. Я вошла в крошечное помещение три на три метра и безучастно огляделась. Кровать, шкаф, стол, стул – все в единственном экземпляре. Серые голые стены и одна светодиодная лампочка на потолке. Меня охватила странная апатия. Я понимала, что произойдет: бункер, комета, апокалипсис, смерть всего живого на планете. Но сердце болело лишь из-за одного – я больше никогда не увижу родных.

      Меня охватило чувство безысходности. Хотелось кричать, рыдать, браниться. Не сдержавшись, я выскочила наружу, в коридор, пробежала его до входа и наткнулась на таких же, как я, студентов, не желающих сидеть взаперти. Несколько парней и девушек колотили по металлической двери, кто кулаком, кто ногой, умоляя их выпустить.

      Снаружи не доносилось ни звука.

      Мы простояли там до глубокой ночи, ободрав ладони в кровь и сорвав голос. Никто не отозвался, никто не открыл дверь и не отправил нас домой. Никто не помог.

      Я едва добралась обратно. Сил не было, ноги заплетались, ладони горели огнем. Открыла дверь в свою комнату и только тогда заметила висевшую на уровне глаз небольшую консоль с экраном диагональю около десяти дюймов. На мониторе мигал значок входящего сообщения.

      Это был устав бункера – две страницы правил и инструкций. Вверху красовалась эмблема «Новая Надежда» – стилизованное изображение восходящего солнца над зеленым холмом. Я быстро прочитала его по диагонали. Основные пункты были стандартными: запрет на воровство, драки, нанесение телесных повреждений, употребление алкоголя и наркотиков в общественных местах, нарушение правил внутреннего распорядка. Но были и специфические, такие как: обязательное посещение ежемесячных собраний, соблюдение тишины после 23:00, строгий запрет на самостоятельное использование оборудования бункера, немедленное сообщение администрации о любых неполадках, сбоях в работе систем жизнеобеспечения и технического оборудования. Были и пункты о личной гигиене, правилах обращения с роботами-помощниками, использовании душевых, столовой, прачечных. В самом конце значилось: «Несоблюдение данных правил влечёт за собой соответствующее наказание, вплоть до пожизненного карцера».

      Не найдя ничего, чтобы меня смутило, я приложила указательный палец к экрану, подписывая документ. К чему угрозы? Я и дома не воровала, не дралась и не оскорбляла людей.

      Следующую неделю я плохо помнила. Наверное, нас пичкали успокоительными и снотворным. Или в воде, или в еде был растворен мелатонин или более серьезные препараты. Я почти все время спала, а когда просыпалась, звенело в ушах, голова была словно набита ватой. Шатаясь, как запойный алкаш, держась за стену, я брела в туалет, что-то ела, пила, говорила.

      Новый мир вырисовывался тускло и размыто, словно я смотрела через грязное стекло. Узкие СКАЧАТЬ