внешний раздражитель. «Здорова, братан. Как сам? Видел её?» – без каких либо эмоций выдавил из себя мужик с бородой. Мгновенно, его голова вернулась в прежнее положение на подушке и всё тело, даже не смотря на то, что оно привязано, стало хаотично лихорадить и трясти. Да так, что вязки стали утягивать его конечности до появления посинений и вздутия вен. Так называемый хомут, крепко фиксирующий его плечи к кровати, не выдержал прилагаемую силу великана и лопнул, разлетевшись в лоскуты направо и налево. Теперь ни что не мешало ему молниеносно принять сидячее положение, и, в состоянии бешеной лихорадочной тряски, продолжить тянуть свои конечности с целью освободиться от навязчивых привязей, которые хоть и старые, пропитанные мочой и кровью, но своё дело знают и еще не такое видели. Из уст стал доноситься громкий и противно-истеричный хриплый крик, который сочетаясь с грохотом, бьющихся об пол ножек кровати. Создавалось ощущение непереносимого страха. Его фонтанирующая озлобленность воспринимается мною, как своя собственная. Этакое чувство полного погружения в атмосферу происходящего. Его заветное желание и дикое нетерпение сорвать вязки приводит к тому, что натянутая ими кожа на конечностях, начинает сильно растягиваться. Уже заметны надрывы и лопины на перетёртых участках. Разгневанный и взбешённый Атаман, упавший спиною на своё адское ложе, уже не чувствовал и не замечал, как кожа на руках окончательно надорвалась и кисти уже не соединялись ею с предплечьями. Тёмно алая кровь постепенно пропитывает тканевые привязи, надёжно сдерживающие лихорадочно дёргающееся тело, в котором было столько ярости, что она заставляла лопатки уходить максимально назад, а поясницу сгибать дугой, приподнимая таз на десятки сантиметров от кровати. Озлобленное лицо с ярым оскалом, и по-прежнему раскрытыми на всю глазами, которые приобрели чёрный окрас и кровоточили от приобретённого дикого внутреннего давления, повернулось на меня. В одно мгновение его гнев и неудержимая злость ушли и мигом сменились на спокойное лицезрение потолочной тьмы, из которой, не торопясь, тянулась костлявая женская рука и, описывая круговые движения, замерла в воздухе над головою Атамана. Владелицу руки в кромешной темноте мне не видно, зато, чувствуется ледяной могильный холод и пар изо рта. Я заметил движение, начинающееся от локтя и направляющееся к кривым, земляного цвета, пальцам. Размеренно, обвивая кольцами руку, к лицу ползла мерзкая, но с ясным сознанием в единственном глазе, змея, которая по мере продвижения, нежно прикасалась своим раздвоенным розовым язычком к мерзкой гниющей коже. Затратив на свой неторопливый путь минуты две, змея проползла между растопыренными пальцами своей хозяйки, зацепилась за них хвостом и плавно опускаясь, повисла, покачиваясь в двадцати сантиметрах над беспокойным взглядом Атамана. «Я пришла за долгом…тссс…, тссс…, пора рааасплааачиииваться» – прошипела змея. Здравый рассудок вновь успел поселиться в теле привязанного человека, и явная агрессия сменилась на осознанную встревоженность
СКАЧАТЬ
