«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма. Том II. СССР 1952–1988 гг.. Эдуард Камоцкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ баржу, а вельбот оказался, как в ножницах, между разворачиваемой ветром баржой и буксирным тросом идущего вверх каравана. Мы мгновенно «срубили» большие паруса, оставив только стаксель, На одном стакселе развернулись и выскочили из «ножниц». (В очках – Оборин).

      Унимая волнение, сварили ужин, и выпили по 111гр. Во всех походах у нас была норма: 100 плюс-минус 20гр. (на 6 человек бутылка, на 8 – две).

      Постоянные дожди и встречный ветер испытывали нашу выдержку до самого Вольска. Напротив Вольска на пляже вытащили все из вельбота и просушили.

      Мы шли день и ночь, останавливаясь три раза в сутки: на завтрак, на обед и на ужин. Днем на вахты не разбивались, а ночью были две вахты: одна начиналась после ужина и продолжалась до шести утра, а вторая с шести утра и до завтрака.

      Ночью на вахте стояли двое: один – рулевой – кроме руля управлял бизанью (задним парусом) и гротом (средним парусом), второй – вперед смотрящий – управлял стакселем, но главной его обязанностью было смотреть и информировать рулевого.

      – Вижу белый бакен.

      – Судно по левой скуле дает отмашку красным.

      – Сзади самоходка, дает отмашку зеленым.

      – Где красный бакен?

      – Не вижу.

      – Ищи красный бакен.

      – Красный прямо по курсу.

      Семь человек спят под тентом, команда состояла из девяти. Михаил в вахтах не стоял. Самую тяжелую вахту от ужина до утра приходилось стоять раз в четыре дня. Особенно тяжело было после рассвета, когда напряжение управления судном в темноте спадало. Спасал приемник, которым наш опытный капитан снабдил наше судно.

      Приемник он увидел в завкоме и выпросил его для похода. Завкому этот приемник был совершенно не нужен, но это была «материальная ценность». Это был громадный довоенный батарейный приемник, примерно 70 на 40 на 30см. с двумя громадными батареями – аккумуляторами, весом по несколько килограмм. Приемник и батареи он разместил под кормовой палубой, на которой сидел рулевой. Приемник иногда замолкал и рулевой стимулировал его деятельность легкими ударами по нему пяткой.

      Приемник, настроенный на маяк, сначала передавал последние известия и музыку для Челябинска, потом для Уфы, потом для нас и, наконец, для Москвы.

      Перед Саратовом мы проходили мимо летнего лагеря отдыха Саратовского Педагогического института. Девчата приглашали нас в гости, но Оборин сел за руль и повел корабль мимо. Наши уговоры не действовали, капитан был непреклонен, а на любом корабле во время хода командует только один человек, и принимает решение только капитан. Эх, девчата, никогда мы не узнаем, кто нас к себе звал.

      И, все же, после Саратова на корабле произошел бунт, но это было на стоянке перед ужином. Подошел бакенщик и предложил громадного осетра за 25р. Мишка сказал дорого и отказался. Мы обалдели – да когда еще мы вволю наедимся осетрины? Решили: «скинемся»; дело было уже в темноте, мы с Яшкой пошли по берегу, СКАЧАТЬ