Услышав про санки, Вилли приподнял свой нос и потянулся к тарелке с кашей.
– Давай помогу – сказала Шарлотта, наполнив тарелку Вилли, после чего взяла блюдо и отправилась к кастрюле накладывать новую партию.
Йен вошёл в дом, когда всё уже было накрыто и ждали только его. Его голову всё ещё занимала Пенелопа, а потому он не сразу расслышал вопрос отца о том, мыл ли он руки.
Мартин был далеко не слепым и понимал, над чем его старший сын зависает так часто. Его раздражало то, что Йен пялится на соседскую девчонку, как будто он вот-вот планирует пригласить её на свидание. Хотя открыто Мартин никому об этом не говорил, но порой он считал именно эту девицу виноватой в том, что его сын стал настолько оторванным от реальности. При этом осуждать мальчишку за витание в облаках он не пытался, но не потому, что старался не ругать сына по каждому поводу, а просто потому, что уже не видел смысла, поскольку таков был характер Йена, который часто погружался в свои мечты, где был готов застрять на всю жизнь. При этом Колинда, которая была младше Йена всего на год, и Клаус, который младше ещё на три года, испытывали со стороны отца такой же подход в воспитании. Мартин твёрдо верил в то, что семьёй должен не просто управлять мужчина, а подавлять любое инакомыслие и любые вольности. Ему хотелось бы сделать из своего старшего сына настоящего мужика, но уже пару лет как Мартин осознал, что вряд ли он сможет этого добиться. Как бы он ни старался, Йен не мог превратиться из мягкого, миролюбивого подростка в сурового мужчину, готового устанавливать свои законы в доме и кем-то командовать. Такой подход не оправдал себя и в отношении Клауса, который не понимал, чего хочет от него отец, а просто рассматривал в качестве примера своего старшего брата. Он не витал в облаках, но и твёрдость характера в нём тоже не просматривалась. Колинда стала, пожалуй, единственной их трёх детей, кто превратился в то, что хотел видеть перед собой Мартин: послушная девушка, беспрекословно выполняющая любые требования, смирившаяся со своей ролью женщины, которая даже не пытается рассматривать альтернативы для другой жизни. Но в отношении дочери постаралась, скорее, Магдалена. Если Мартина дети побаивались, то её они искренне любили, чувствуя материнское тепло и любовь. Она была на год моложе Мартина, но являла собой абсолютную противоположность. Во многом именно благодаря Магдалене их дети избежали воспитания, присущего армейской казарме. При том что Магдалена была верной и покладистой женой, полностью принимающей волю супруга, она всегда сознательно стремилась к тому, чтобы сгладить те неровности в настроении детей, которые оставляла жёсткая и требовательная отцовская рука.
Завтрак, обед и ужин в их доме всегда проходили одинаково: ни единого слова за столом. Именно поэтому трапеза в этой семье занимала настолько короткое время, что у них, при желании, было ещё время сбегать к остальным семьям в посёлке СКАЧАТЬ