– Ну и я тоже…, наверно, дурак. Хотя… не знаю. Приятное тебе хотел сделать. Он же тебе нравится.
– Кто? Лёнька? Вот, ещё! Я тебе уже сказала, кто мне нравится!
Степан не нашёлся с ответом и что-то промычал или хмыкнул. Они уже подошли к её дому, подъезду и Катя повернулась к нему попрощаться.
– Ну всё! Давай мои лыжи!
Степан передал её пару лыж и, вроде как покровительственно похлопал по плечу.
– Ты сегодня молодец. Уже видны успехи… Ходишь хорошо, спускаешься, ладно… Подучимся. Главное, я считаю, есть задор. А остальное приложится! Во-от… Ну, что? Тогда до следующего воскресенья?
Катя, улыбаясь, кивнула и неожиданно для самой себя поднялась на носочках и приложилась поцелуем Стёпе в нижний уголок губы. Тот на миг опешил, захлопал ресницами и запоздало потянулся в ответ. Но Катя отстранилась, рассмеялась и, повернувшись спиной, побежала в подъезд. Сегодня юноша уснёт не скоро!
Дом её встретил запахами кухонных котлет и жареной картошки. Конечно же, сегодня кулинарил папа.
– Папка, как вкусно пахнет! – Вбежав на кухню, она чмокнула отца в щёку. Щетина традиционно уколола нос.
– Да, ладно, тебе подхалимка. Последняя партия… моя вина. Черненькие. Да и запах ещё не выветрил. А ты говоришь, вкусно…
Папа улыбался, выгоняя полотенцем жар плиты в приоткрытое окно.
– Ну, у тебя не все такие, – критически осмотрев тарелку отрезюмировала дочь. – А вообще, голодные девочки всё съедят. Мама, ещё на дежурстве?
– На дежурстве. Эй-эй! – Прикрикнул тот, глядя, как её дочь уминает за щеку одну из удавшихся котлет. – А ну ка мыть руки, во-первых. А во-вторых, убери лыжи куда надо! Разбросала в прихожей…
– Слушаюсь! – Задорно отрапортовала Екатерина и убежала в прихожую.
За ужином зашла речь о её досуге и новым увлечением лыжами.
– Ну и как вообще? На спортивном поприще?
Папа всегда говорил через набитый рот, хотя сам её учил сначала прожевать, а потом сказать.
– Нормально, папка… Нравится. Из всех вариантов спорта.
– Да? Что-то я не помню твоей радости, когда я тебя ставил на лыжню в семилетнем возрасте.
– Ну, папка! Я ж маленькая тогда, глупенькая…
– Да-да, понял. А сейчас, надо думать, в тебе раскрылись чакры будущей олимпийской чемпионки. Это, судя по тому, как ты дважды в неделю убегаешь в парк.
– Это плохо, папа? – Катя, то ли в силу голода, то ли пренебрежения, проговорила это тоже через набитый картошкой рот.
– Это неплохо, доча. Только скажи мне на милость! Чакры эти самые в тебе раскрывает, не тот ли провожатый, что я видел в окно?
Если Екатерина смутилась, то никак не показала. Отцу даже примерещилась лукавая улыбка. Тонкая. Еле уловимое движение губ. Коронный приём его супруги, в бытность ещё невестой.
– Это СКАЧАТЬ