Любопытство действует в сговоре с вязким волнением, и я не могу сдержать глупый порыв. Я нажимаю
«ответить».
– Да, – почти шепчу телефону, который держу в ладони фронтальной камерой вверх, демонстрируя потолок. – Алло.
– Какого хрена ты меня не понимаешь? – сразу раздается сиплый голос в динамике, но без изображения. Экран просто черный. – Я просил забыть вообще о моем… сщущ… – Тимур запинается, молчит, а потом выдает как на духу: – существо… вании.
Я снова свожу брови к переносице. Да, это голос Тимура, но он какой-то другой. Сильно охрипший и очень уставший. Осторожно поглядываю на экран и так же осторожно говорю в микрофон:
– Извини, знаю. Я просто посчитала нужным сказать тебе «спасибо».
– А оно мне сдалось? – Голос Тимура становится похожа на рык. Но сразу же в унисон ей доносится шипение и глухой грохот. – Чтоб вас черти драли! Ненавижу! – слышу уже издалека.
И тишина.
– Тимур, – зову тихо.
А черный экран неожиданно перестает быть таковым. Изображения хаотично меняются: яркий свет, разноцветные пятна, темные линии, в которых я вдруг угадываю очертания уже знакомых татуировок…
– Блин, это видео…– В тишину моей комнаты из динамика врывается голос Тимура. – Вот че ты придол… долбалась, че? – Язык Горина заметно заплетается.
– Ты пьян… – догадываюсь я и не отрываю взгляда от маячащих изображений на телефоне.
Но там все как в калейдоскопе – вертится и крутится в разные стороны. А потом останавливается, и на фоне темного неба я вижу огромное белое строение в фонарях, которое со всех сторон огибает экран с бегущими буквами. Я узнаю эту громадину. Это стадион «Ростов Арена».
– А-а-а! Я из-за тебя-а потерял ключи от таачки, – растянутый возглас Тимура снова слышу приглушенным.
Хватаю телефон двумя руками и, забыв, что собиралась прятаться от камеры, поворачиваю ее к себе.
– Ты что, пьяный за рулем? – Всматриваюсь в экран. Кажется, я только что задала вопрос черному вороту кожаной куртки и металлическим заклепкам на ней. Это все, что сейчас заметно на видео.
– А тебя трогает чужое горе? Хочу и пью, хочу… за руль сажусь. – Все те же заплетающиеся фразы, но уже с привычным привкусом издевки.
– Тимур, может, вызвать такси? – начинаю осторожно. – Тебе нельзя за руль в таком состоянии. Тебе лучше… – но дыхание перехватывает на полуслове.
Горин вдруг сам показывается на камеру. Светит своим фейсом, от вида которого у меня округляются
глаза. Даже через нечеткое и затемненное изображение я вижу разбитую бровь Тимура, грязные пятна на его щеках и скулах и губы в кровоподтеках.
– СКАЧАТЬ