Невидимые руки, опыт России и общественная наука. Способы объяснения системного провала. Стефан Хедлунд

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мы планируем продолжать подчеркивать различие между образом радикальных реформ, который педалировали сторонники «вашингтонского консенсуса», и теми ограниченными мерами, которые были воплощены в реальность. Рассматривая образ радикальных реформ как чисто теоретическое упражнение с целью найти способ быстрого перехода от централизованного планирования к рыночной экономике, мы сталкиваемся с поистине критически важным вопросом, который почему-то так никто и не задал.

      Это вопрос о том, какого логичного развития событий можно ожидать, если рынки, которые долгое время подвергались удушающему государственному контролю и эффективному подавлению, внезапно подверглись полному дерегулированию, да еще в условиях наличия крупных государственных активов, доступных для расхищения. Чего при этом стоит ждать от акторов: они воспользуются возможностью для создания предприятий, улучшающих управление страной и создающих добавленную ценность, либо они ударятся в беспредел и мародерство, желательно в сговоре с правительственными чиновниками? Ответ на этот вопрос зависит от наших убеждений относительно выбора между соблюдением правил и уклонением от их соблюдения.

      Чтобы понять, почему этот вопрос так и не был задан, почему очевидный, казалось бы, ответ на него так и не был принят во внимание, мы должны для начала учесть всю сложность планирования и воплощения того, что в тот момент именовалось «системными изменениями». Возможно, столь многие экономисты не сумели по заслугам оценить риски, связанные с реформами, в силу того, что для экономического анализа задуманный проект был чем-то из ряда вон выходящим.

      Стандартный подход неоклассической экономической теории предполагает незначительные изменения в условиях ceteris paribus и совершенной информации. Если ситуация соответствует этим предпосылкам, предсказания теории будут близки к реальности. Однако в случае России реформаторы столкнулись с крупномасштабными изменениями, происходящими одновременно во многих областях, да еще в неординарной ситуации, отмеченной всеобщей неопределенностью.

      Экономисты отреагировали на эту сложную задачу согласно классическому афоризму Наполеона: «On s’engage, et puis on voit» («Сначала надо ввязаться в серьезный бой, а там уже видно будет»). В соответствии с российской традицией «максимализма», о которой мы еще поговорим подробно, реформаторы Бориса Ельцина прежде всего хотели как можно более основательно уничтожить старую систему[52]. Только после этого они собирались начать готовить почву для появления чего-то нового. Возведение сложной системы институтов, которые в совокупности составляют работающую рыночную экономику, считалось довольно простой задачей. Выполнять ее предполагалось преимущественно – если не исключительно – за счет отказа от государственного контроля и проведения повальной приватизации государственной собственности. Хотя кому-то это может показаться незаслуженным оскорблением, но сложно не вспомнить тут Ленина СКАЧАТЬ