Узники утлого челна. Николай Романецкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ минут десять, когда пришло время перебираться в административный кабинет, на пороге без приглашения возникла Ива Алюшникова.

      – Мама Ната! Я полностью осмотрела больного волшебника. Оказывается, он ранен.

      – Я уже ведаю о том, – сказала Наталья.

      И плевать мне на его рану, хотела добавить она, но почему-то спросила:

      – Что с ним случилось?

      – Странная рана, мама Ната… Кабы она не была совершенно сухой, я бы сказала, что его укусила собака.

      – Вот как? Действительно странно… Чтобы волшебника укусила…

      И тут Наталью аки перунова стрела поразила.

      То, что стучалось в мысли – полузабытое, ранее никогда не требовавшееся знание, – всплыло вдруг в ее памяти.

      Она пошатнулась, вцепилась в крышку стола, опустилась в кресло и чуть слышно прошептала:

      – Великое Прорицание… О Додола-заступница!

      Сестра Ива расслышала только «О Додола-заступница!» и бросилась к предводительнице:

      – Что с вами, мама Ната? Вам ахово? Нужна помощь?

      Однако Наталья уже справилась с собой:

      – Нет. Со мной все хорошо. Ступайте. Хотя нет… – Она помедлила, собираясь с мыслями. – Позаботьтесь, чтобы, окромя нас двоих и ночной дежурной, никто в обители не знал о нашем больном. А о служанке его я сама позабочусь. Я имею в виду нашу ночную гостью.

      – Хорошо, мама Ната.

      Ива вышла.

      А Наталья велела объявить дожидающимся приема, что оный переносится на одиннадцать часов.

      10. Взгляд в былое. Век 76, лето 3, вересень: Забава

      Как все-таки переменчива жизнь-матушка!

      Еще полчаса назад, вернувшись в отведенную ей каморку, Забава рвала и метала.

      Я ей покажу, уверяла она себя. Эта сука век у меня жалеть будет! Я подстерегу ее где-нибудь в городе – и кинжал под левую лопатку! Я удавлю ее голыми руками! Я отыщу в новгородских ночлежках какого-нибудь татя, заплачу ему – сколь бы сие не стоило! – и попрошу выкрасть ее. А потом четвертовать. Сама же буду сидеть рядом, слушать, как она вопит от страха и боли, и смотреть, как ей отрубают руки и ноги. И дождусь того момента, когда Марена заберет ее к себе, а от этой суки останутся одни лишь окровавленные куски. Я заберу эти куски и зарою на собачьем кладбище…

      Четверть часа спустя Забава рвать и метать перестала.

      Знамо дело, никого она не подстережет. Не будет ни кинжалов, ни удавки из голых рук. Татя-душегуба тоже не случится. А значит, остается последнее – молиться Додоле. Ведь на то она и Заступница, чтобы вступиться за сирых, убогих и обиженных Мокошью людей.

      И потому Забава пала на колени. И молилась, молилась, молилась…

      А пять минут назад эта сука самолично вперлась в Забавину каморку.

      – Я передумала, милка, – сказала она. – СКАЧАТЬ