Фрунзе. Том 3. Польская партия. Михаил Ланцов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ взглядах Лаврентия Павловича[6]. Человека, безусловно, талантливого и одаренного. Но имевшего свой… хм… пунктик. Примечательный такой, из-за которого все их дела могли пойти насмарку.

      Феликс Эдмундович ничего подобного не знал. Слова собеседника проверил. И… его уже пришлось уговаривать не производить зачистку этого человека. Потому что там был не пунктик. Там был снарядик главного калибра линкора, застрявший в голове. Строго говоря, сам Берия в этом ничего плохого не видел, считая себя верным ленинцем и честным коммунистом.

      Но что-то пошло не так.

      И Артур Артузов обошел своего конкурента. А Лаврентий Павлович Берия покинул Грузию, получив жирную черную метку в личное дело. С пояснением – больше никогда не ставить его на задачи, связанные с националистами, Кавказом, и вообще держать подальше от аппаратных руководящих должностей. Да и поглядывать за ним, в том числе не допуская, чтобы под его началом работали грузины[7]. Любые. В принципе.

      После чего его поселили в Москве, где поставили куратором одного из ключевых научно-исследовательских долгостроев СССР тех лет. Теперь он был должен представлять интересы конторы в рабочей группе по разработке полноценного электромеханического компьютера. Пока – на телефонных реле. Пытаясь изобразить что-то в духе Z3 Конрада Цузе. Но Ландау уже трудился над задачей создания германиевых транзисторов в паре с Теслой, также под руководством Берии. С Туполевым Никола не сработался. А тут и Фрунзе как раз подоспел с новой интересной задачей. Объяснил, зачем вообще ему нужны эти транзисторы. И какие возможности перед человечеством открывают полноценные программируемые компьютеры. В общем, Тесла в это ушел с головой, нешуточно увлекшись, что позволило Михаилу Васильевичу выдохнуть.

      Артур Христианович тоже запомнил историю с Берией, из-за чего Михаил Васильевич был уверен – уж что-что, а внутренние рекомендации по Лаврентию Павловичу будут соблюдаться неукоснительно. Кроме того, именно с этого эпизода началось сближение Фрунзе и Артузова. Осторожное. Но вполне продуктивное…

      Глава 4

      1928 год, январь, 29. Ленинград

      Фрунзе отхлебнул прохладного пива и взялся за кусок рыбины. Гинденбург же, сидящий рядом, мерно жевал сыр. Он любил сыр. Желательно – подкопченный.

      Баня… снова баня…

      Михаил Васильевич очень любил встречи без галстуков и кулуарные беседы. И надо сказать, знал в них толк. Во всяком случае, повторное посещение бани после того эпизода в Москве было воспринято президентом Германии вполне благосклонно.

      И поговорили хорошо.

      И помылись.

      И отдохнули.

      – Да… жить хорошо! А хорошо жить – еще лучше! – добродушно заметил нарком.

      – Это точно, – хмыкнул Гинденбург после перевода. Хотя русский он за эти месяцы немного подтянул и сам уже мал-мало СКАЧАТЬ