За те два года, что он провел во Франции, Волошин вдруг стал известен, более того – популярен, стихи его печатались в Париже и долетали до России, как бы отшлифованные расстоянием. А ничто так не пьянит красивую женщину в любви, как деловой успех ее избранника. За маленькой заметкой в газете Сашенька как в оптическую трубу разглядела будущность Макса, и перспектива рисовала прекрасные картины. Она искусала губы от досады на саму себя в поездке до Варшавского вокзала. Возможно, она была слишком примитивна для поэта, возможно, ей следовало быть такой же оригиналкой, как сам Макс?
Когда таксомотор остановился у компактного, оранжевого в лучах солнца, здания вокзала, из Сашенькиной головы упорхнули последние сомнения. Она должна видеть его, и она увидит!
Вокзал, вопреки обыкновению, был полон не только обычными встречающими, но и явно посторонними оживленными людьми. Здесь толпились курсисты, журналисты, господа окололитературного круга, «начинающие поэты», «утвердившиеся поэты» и те, кто просто падок на бесплатное развлечение по какому бы то ни было случаю.
Не особенно раздумывая, что именно она скажет ему при встрече, Сашенька прошла через вокзал, не упуская возможности лишний раз взглянуть на себя в зеркала, и вышла к посадочным платформам.
Вокзал был оснащен прекрасно и являл собой тот особый архитектурный стиль, что отличал авангардные тенденции времени. Для удобства пассажиров и встречающих над платформами протянулся великолепный каркас из стекла и железа – весьма практичное новшество, отлично защищающее от погодных неудобств. Одно «но»: из-за паровозного дыма каркас очень скоро закоптился так, что солнечные лучи уже не проникали сквозь стеклянную крышу. Впрочем, это могло волновать разве что начальника вокзала, ратующего за порядок на вверенном ему объекте.
Глядя на стеклянный шатер, поддерживаемый железным каркасом, на стайку чирикающих курсисток, на городового, бросающего на них осуждающие взгляды, на патлатого фотографа, толстыми пальцами проверяющего исправность своего портативного пластиночного аппарата, Сашенька чувствовала, что ее переполняет ощущение значительности момента. Видит Бог, она всегда желала Максу только добра, он – ее единственный мужчина, ради которого… и так далее.
Толпа заволновалась, подалась вперед, и это означало только одно: «Норд-Экспресс» приближался, скользил по стальным сверкающим путям, пар вздымался и клубился, колеса не стучали, а пели: «чух-чух-чух». Сердце Сашеньки часто-часто забилось, когда она увидела сначала дым, затем – паровоз, а затем и весь поезд, изогнувшийся на повороте.
«Норд-Экспресс» всегда привозил в Петербург праздник, ведь ехали в нем самые изысканные пассажиры, их визиты неизменно СКАЧАТЬ