– "Могли"? Слушайте, Сергей Александрович, давайте не будем тратить время на догадки. Ваша жизнь – теперь это не "могли" или "показалось". Это факты, – он постучал пальцем по папке на столе, как бы говоря, что все здесь – уже решено. – И факты таковы: пятеро убитых. С ними всё просто. С вами – намного сложнее.
Сергей собрался с мыслями, глубоко вздохнул, пытаясь не выдать охватившего его ужаса, и все же произнес дрожащим голосом:
– И… что мне теперь будет?
Следователь не моргнул и не отвел взгляда, будто этот вопрос был лишь очередной формальностью, частью неизбежного сценария. Он говорил ровным, почти монотонным тоном, будто давно выученный текст, лишенный даже намека на сочувствие.
– Вам, Сергей Александрович, грозит пожизненное лишение свободы. Пятеро убитых – этого уже достаточно для самого сурового наказания, – произнес он спокойно, не отрывая глаз от Сергея. – Статья 105, часть 2 Уголовного кодекса. И нет, ни одного смягчающего обстоятельства не установлено. Суд, скорее всего, признает убийство умышленным, особенно учитывая количество жертв и обстоятельства.
Он выдержал паузу, позволяя словам осесть, ударить как следует.
– У вас, Сергей, с прошлой жизнью уже всё. Отсюда – только в колонию строгого режима. Надолго.
После оглашения приговора время потеряло для Сергея всякий смысл. Ожидание окончательного решения, к которому он всё равно не был готов, растянулось на недели. Его держали в СИЗО – сером бетонном здании, где каждый день начинался с одних и тех же рутинных процедур. Спустя несколько месяцев, когда суд вынес окончательный приговор – пожизненное заключение, он уже почти не чувствовал ничего, кроме глухой, изматывающей усталости.
Когда день этапа наконец настал, его разбудили ранним утром. Раздался гулкий звук железного ключа в замке, дверь камеры отворилась, и охранник кивнул ему. Сергей поднялся, одернул одежду, наспех сложил свои немногие вещи и пошёл в коридор. Охранники с суровыми, каменными лицами уже ждали. Его заковали в наручники, натянули мешковатую темно-синюю робу, и он, под конвоем, двинулся к выходу. Каждая ступенька, каждый шаг отдавались в теле тяжестью, будто он шел на собственное погребение.
Впереди был долгий путь в "черном воронке" – тесном автомобиле с жесткими металлическими сиденьями и маленькими зарешеченными окошками. Они везли его через города, через чужие и безразличные к его судьбе улицы. Вокруг царила темнота, оторванная от реальности. Остановки на ночных пересылках, где приходилось коротать часы в камерах, таких же темных и тесных, были лишь частью пути. На каждой из пересылок его снова досматривали, как новый груз, передавали от одного конвоя к другому, словно он был частью бесконечного механизма, прокручивающего таких, как он, день за днем.
Наконец, через несколько дней изматывающих пересылок, Сергей оказался на конечной точке – колония строгого режима. Огромный СКАЧАТЬ