– Итак, разговор, – глубоко вздыхает она.
– Да, мне тоже интересно, почему у меня черные ногти? – выставляю перед ней пальцы веером и пристально смотрю ей в глаза.
– Извини, – прыскает смехом Ника. – Когда ты вчера ко мне ввалился, я голову ростовой куклы Микки Мауса чинила. Там потерто в некоторых местах, вот и пришлось промазывать лаком. А твои девственно-чистые ногти…
«У некоторых кое-что другое до сих пор девственно, но я же не лезу, – стискиваю зубы. – Молчи, дурак, плохая шутка».
Вместо слов вгрызаюсь в бургер и активно жую. Он вкусный до безумия! Этот жгучий соус, мясо и булочки, сыр… «Я щас кончу!»
– Что будем делать с твоими кошмарами? – обеспокоенно трогает меня за локоть Ники.
– Не спать.
– А с алкоголизмом?
– С каким алкоголизмом? – ошарашенно поднимаю на нее глаза.
– С твоим!
– То есть, по-твоему, я не только психопат, но еще и алкоголик?!
– Но все можно исправить! Пока не поздно, Слав! Давай найдем тебе хорошего психиатра, если нужно, полежишь в клинике, прокапаешься, таблеточки попьешь…
– Лучше бы ты на всякие бабские темы разговаривала, Ники, – сминаю пустой стаканчик от капучино в руке и кидаю рядом с урной, попросту не попадаю в нее. Поднимаюсь из-за стола, обиженно забирая свой бургер, оставить его здесь недоеденным – выше моих сил. Но не ухожу, так как помню: мой телефон все еще у Ники.
– Это какие? – Вероника тоже на пределе.
– Ну не знаю, про любовь-морковь там…
– Да ты же такое ненавидишь! Достал! – истерит она, кидая в меня свой стаканчик, а вот он-то только наполовину пустой. Кофе растекается по футболке и обжигает кожу через ткань. Терплю, жмуря глаза. – Я люблю тебя! И все для тебя делаю! А ты тот еще свин! Хоть бы раз…
– Что?
– Хоть бы раз… сказал, что я нужна! Что любишь! Что хочешь быть вместе! Что тоже готов для меня что-то сделать, а не подыхать в этом дерьме! Я знаю – несчастный случай, авария, но Слав! Полгода прошло! Сколько можно?! Ты не виноват! Так получилось! И маму не вернуть! ПРЕКРАТИ себя убивать!
Ника брякает руки на стол и роняет в них лицо, плачет навзрыд, трясется всем телом. А я стою и, как последний мудак, смотрю на это, доедая бургер. «Но что я могу сделать? Да, нужна, да, люблю, но это ничего не меняет. Это она убивает себя, находясь рядом со мной. А я… уже мертв», – думаю я, проглатывая последний кусок булки.
Сажусь на свободный стул и тяну Нику за руку на себя. Она, ничего не понимая, садится сверху на мои ноги, все еще продолжает СКАЧАТЬ