Я захотела уйти, пока его сильная рука не притянула меня обратно.
– Брось, Алина, что за детский сад?! – возмутился он. – Забудь все то, что я говорил и делал. Не веди себя как ребенок и давай поговорим, как два взрослых человека.
Злость. Гнев. Обида. Боль. Я вырвала свою руку из его рук.
– Не прикасайся ко мне, – выпалила я. – Не приближайся ко мне. И запомни: я уже не та дура, которую ты можешь выбросить из своей жизни, как использованную куклу, а потом снова вернуть себе. Прости, но я не твоя вещь!
Он смотрел и не узнавал меня.
– Три года! – продолжила я. – Три года я ждала тебя, надеялась, верила в нас. Но ведь никаких нас не было! Был только ты! В твоей жизни я не существовала, а если в ней мне и было отведено место, то только в качестве подруги, которая из-за своей влюбленности поддерживала каждую твою мысль и смотрела на тебя, как на солнце. Такое ощущение, что у тебя не то, что нарциссизм, а синдром Бога.
– Я люблю тебя, – сказал он.
– Любишь? – спросила я. – Кеша, что ты несешь? Нет, меня ты как раз и не любишь. Тебе нравится, что я люблю тебя. Хватит меня мучить, хватит! Я все это время думала, что я недостаточно красива, недостаточно умна. А ты все разрушил. Ты превратил лучшие школьные годы в ад, в мой личный ад. Тебе нравилось издеваться надо мной. Каждый раз, когда я только-только приходила в себя, ты снова появлялся в моей жизни с той же самодовольной улыбкой с мыслями: «О, у Алины все хорошо, нужно срочно все похерить к чертям собачьим!»
– Я никогда и не думал об этом, – сказал он.
– Нет, ты думал об этом.
Я перевела дыхание. Меня всю трясло, и я чувствовала, что, если задержусь здесь хоть немного, то уйти никогда не смогу: от него, от этого чувства. Я не смогу уйти от нас, вернее от того, что осталось от нас.
– И пожалуйста, – сказала я. – Никогда не появляйся в моей жизни. В ней для тебя места больше нет. И забери свой букет: я ненавижу лилии.
Я поднималась на лифте и еле сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Когда я вошла в квартиру, Карина отвела меня в сторону.
– Что случилось? – спросила она. Лицо ее выражало полную обеспокоенность.
– Это был он, Карин, – сказала я. – Это был Кеша.
– Я его сама сейчас убью, – сказала она с нескрываемой неприязнью.
– Не нужно, – сказала я. – Я все сделала правильно. А теперь я нуждаюсь в ускоренном курсе лоботомии. Или в ускоренном курсе обезболивания.
– Как у будущего врача, – заявила Карина, – у меня есть куча рекомендаций. Шампанское, вино, текила, белый ром. И именно в такой последовательности.
– Что угодно. Сегодня я хочу забыть его и все, что было между нами. Навсегда.
Еще в ванной я долго приводила себя в чувства. Нужно просто надеть улыбку, украсить ее красной СКАЧАТЬ