10
– Ну что ты так пугался, идиот? Надо же мне было обратить на себя внимание, – у Лица был мягкий голос с неприятным носовым призвуком, но одновременно убаюкивающий и обволакивающий.
– Поздравляю, тебе удалось! Но зачем?
– Я не понимаю, почему ты боишься. Мы же уже познакомились.
– Потому что это сумасшествие. Не понимаешь?
– Давай так. Завтра ты пойдёшь к холодильнику и по привычке потянешься за кефиром, но твой дед встанет раньше и ему в первый раз в жизни понадобится кефир. Так что кефир ты не попьёшь. Потом ты нечаянно порежешься, когда будешь бриться. А когда пойдёшь к метро, по дороге встретишь бывшую одноклассницу, которая живёт на другом конце города. Продолжить?
– Может, ты всю мою жизнь расскажешь?
– Может, и расскажу. Хотя прошлое намного интереснее твоего будущего.
– Да что там может быть интересного? И неужели же меня ждёт ещё большая скукота?
– Ну вот, видишь, мы уже мило болтаем.
– Пошёл ты. Или пошло ты.
– Шутим. Я хочу, чтобы ты мне доверял.
– Тогда перестань появляться где ни попадя.
– Ну где-то мне надо появляться.
– Ты, конечно, везде и всегда, но не изволило бы попадаться мне на глаза только тогда, когда я сам тебя позову?
– Изволило бы. Стоит только тебе подумать, и я тут как тут.
– Обещаешь?
11
Павлушины родители давно развелись, но отец всегда был где-то рядом, и Алексей часто натыкался на его небритое угрюмое лицо у них дома. Со стороны казалось, всё как у всех, предки и предки. Не орали, не скандалили, особо ничего не запрещали. Иногда даже шутили, и в принципе, с ними можно было неплохо провести время, если забежать, к примеру, к другу на ужин. Но поскольку заскакивал Алексей нередко, подмечал кое-какие мелочи. Например, Павлуша любил делать вид, что не слышит «маман», как он ее называл. В разговоре пытался её задеть, хотя никогда не нарушал приличий.
Если она просила о чём-то, он сжимал плечи и кривил рот, но только когда она отворачивалась.
Павлуша никогда не говорил о ней. Мамы за пределами квартиры для него будто не существовало. Будто он мирился, что кто-то живёт с ним, улыбался и не брыкался, ведь так уж заведено у людей, но испытывал скрытую неприязнь. Не ненависть, как у рассердившегося ребенка, а именно неприязнь, словно к противному жуку.
Когда она пыталась узнать, что творится в жизни Павлуши, он видел в этом какой-то подвох, издёвку и нарочито безразлично отвечал общими фразами. Алексею же она казалась настолько адекватной, милой и привлекательной женщиной, что ему иногда почему-то хотелось, чтобы она обняла Павлушу и пожалела.
Павлушу раздражало, что мать относится к нему, как к маленькому ребёнку. Алексею СКАЧАТЬ