На берегах Южного Буга. Подвиг винницкого подполья. Дмитрий Медведев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ еще мелькнула в сознании, теперь захватила его целиком. А почему бы в самом деле не съездить за продуктами, не помочь матери? За все время он ни разу даже не предложил ей своей помощи, принимая как должное все ее заботы. Он приходил домой, обедал, если в доме было что-нибудь, не сетовал, если не было, но ни разу не задумался, каково же матери, как ей трудно, должно быть, сводить концы с концами. Он оправдывал себя тем, что поглощен делами куда более важными, что ему сейчас совершенно безразлично, сыт он или голоден, обут он или нет; ему казалось кощунством заботиться об этом сейчас, в такое время, – но ведь он жил не один, рядом была мать, как же он о ней не подумал!..

      Он влетел домой, охваченный острой, жгучей до слез любовью, нежностью, жалостью к матери. Был уже вечер. В комнате горела свеча. Вера Ильинична сидела за столом и штопала. Он бросился к ней, расцеловал, начал что-то рассказывать о поездке и тут заметил слезы на ее лице. Она отложила работу, и только теперь Игорь увидел, что мать штопает его ушанку, которую утром, забежав с вокзала домой, он оставил на стуле.

      – Она у тебя прострелена, – сказала Вера Ильинична, и слабую, грустную укоризну услышал Игорь в этих словах.

      Он начал было придумывать какую-то историю, но вдруг понял, что не может больше скрывать от матери правду. Он признался ей во всем; система, так безупречно выстроенная, рухнула в этот день окончательно, но, странное дело, он испытал от этого облегчение.

      Иван Васильевич

      Незадолго перед началом войны Иван Васильевич Бевз, директор Винницкого драматического театра, был снят с работы и исключен из партии. Этому предшествовало длительное разбирательство, обнаружившее много неприглядного в поступках людей, за которых Иван Васильевич отвечал как руководитель и которым доверял, как самому себе. Вот это слепое доверие, а вернее сказать, близорукость и ротозейство, как говорилось об этом на бюро райкома, и составляло вину Ивана Васильевича перед партией, в рядах которой он прошел весь свой путь, с восемнадцати лет, и без которой не мыслил жизни. Многое передумал и оценил он заново в эти бессонные дни и ночи, тянувшиеся как один бесконечный, изнуряюще-напряженный день. Были люди, которые только казались друзьями. Были друзья, не изменившие ему в беде, но и не сумевшие понять смысл происшедшего: они считали Ивана Васильевича «невинной жертвой», видели во всем козни недругов и настаивали, чтобы он немедленно садился в поезд и ехал жаловаться в Киев, в Москву. Нужно было найти в себе мужество не слушать эти голоса и взглянуть на вещи трезво. Жаловаться Иван Васильевич не стал, но и с решением об исключении его из партии не мог примириться. Он написал об этом в обком и ждал ответа, твердо уверенный, что решение будет пересмотрено и изменено, как вдруг грянула война.

      Он работал тогда уже в библиотеке имени Тимирязева заместителем директора. Какой бессмысленной представилась ему эта работа в дни, когда тысячи людей, призванные Родиной, отправлялись СКАЧАТЬ