Серая орда. Сергей Фомичев

Чтение книги онлайн.

      – Я и есть твой чёрный день, – рассмеялся княжий муж, принимая монеты.

      Ещё раз осмотрев собранное, наместник распорядился:

      – Зерно, скот, рыбу и что там ещё у тебя, сдашь в обоз – он по бездорожью отстал немного, но думаю, скоро будет. Я заберу серебро и шкуры.

      Староста возражать не посмел, поплёлся за тем и другим.

      Шкур, собственно, оказалось немного, а дорогих мехов и подавно не случилось – село давно уже не промышляло зверя, которого в многолюдных местах становилось всё меньше. Зато серебра собрали, сколько нужно – оно в московском княжестве водилось. Серебро селяне сдавали частью в гривнах, но больше серебряной утварью – блюдами, кубками, ложками, ножами. Попадались и редкие на Руси монеты. Не целые, конечно, рубленные на половинки, а то и четверти.

      Проследив, как дружинники после взвешивания закладывали серебро в седельные сумки – гривны к гривнам, утварь к утвари, боярин вновь подошел к старосте.

      – Дождёшься обоза, – строго наказал он. – Передашь моему брату, он там за старшего остался, чтоб нагонял меня как можно быстрее. До вечера не успеют, пусть останавливаются на ночь в Подгорном. И ещё передай особо – не нагонит, пусть на себя пеняет. Понял ли?

      – Как же всё понял, боярин. Всё передам. Не изволите ли баньку с дороги, покушать чего?

      Париться боярин не изволил. И вообще задерживаться надолго не собирался, но на «перекусить» его дружина согласилась. Кузьма даже обрадовался, повёл всех в свою избу, которая на такой случай «в упадок» не приводилась.

      Там, перекрестившись на образок в углу, дружинники уселись за длинный стол. Ели быстро и молча, запивая дичь и пироги только квасом. К пиву и мёду хмельному не притрагивались, словно в военном походе были, а не в своё село с бором пришли. Как только затевался какой разговор, старший суровым взглядом говорильню немедленно пресекал. Староста немного удивился, но, разумеется, промолчал – не его ума дело.

      Без хорошей беседы стол опустел в один миг. Стряхнув в рот последние крошки и вновь перекрестившись, дружинники вышли из дома. Молча взметнулись в сёдла, молча покинули двор. Только наместник повторил напоследок:

      – Не нагонят – пусть на себя пеняют!

      После чего двинулся вслед за отрядом.