О любви. Антон Чехов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ но объясняться было бы скучно, бесполезно и утомительно, и на душе было тяжело оттого, что он не удержался и сказал ей грубость. Случайно он нащупал у себя в кармане письмо, которое каждый день собирался прочесть ей, и подумал, что если показать ей теперь это письмо, то оно отвлечет ее внимание в другую сторону.

      «Пора уж выяснить отношения, – подумал он. – Дам ей; что будет, то будет».

      Он вынул письмо и подал ей.

      – Прочти. Это тебя касается.

      Сказавши это, он пошел к себе в кабинет и лег на диван в потемках, без подушки. Надежда Федоровна прочла письмо, и показалось ей, что потолок опустился и стены подошли близко к ней. Стало вдруг тесно, темно и страшно. Она быстро перекрестилась три раза и проговорила:

      – Упокой господи… упокой господи…

      И заплакала.

      – Ваня! – позвала она. – Иван Андреич!

      Ответа не было. Думая, что Лаевский вошел и стоит у нее за стулом, она всхлипывала, как ребенок, и говорила:

      – Зачем ты раньше не сказал мне, что он умер? Я бы не поехала на пикник, не хохотала бы так страшно… Мужчины говорили мне пошлости. Какой грех, какой грех! Спаси меня, Ваня, спаси меня… Я обезумела… Я пропала…

      Лаевский слышал ее всхлипыванья. Ему было нестерпимо душно, и сильно стучало сердце. В тоске он поднялся, постоял посреди комнаты, нащупал в потемках кресло около стола и сел.

      «Это тюрьма… – подумал он. – Надо уйти… Я не могу…»

      Идти играть в карты было уже поздно, ресторанов в городе не было. Он опять лег и заткнул уши, чтобы не слышать всхлипываний, и вдруг вспомнил, что можно пойти к Самойленку. Чтобы не проходить мимо Надежды Федоровны, он через окно пробрался в садик, перелез через палисадник и пошел по улице. Было темно. Только что пришел какой-то пароход, судя по огням, большой пассажирский… Загремела якорная цепь. От берега по направлению к пароходу быстро двигался красный огонек: это плыла таможенная лодка.

      «Спят себе пассажиры в каютах»… – подумал Лаевский и позавидовал чужому покою.

      Окна в доме Самойленка были открыты. Лаевский поглядел в одно из них, потом в другое: в комнатах было темно и тихо.

      – Александр Давидыч, ты спишь? – позвал он. – Александр Давидыч!

      Послышался кашель и тревожный окрик:

      – Кто там? Какого чёрта?

      – Это я, Александр Давидыч. Извини.

      Немного погодя отворилась дверь; блеснул мягкий свет от лампадки, и показался громадный Самойленко весь в белом и в белом колпаке.

      – Что тебе? – спросил он, тяжело дыша спросонок и почесываясь. – Погоди, я сейчас отопру.

      – Не трудись, я в окно…

      Лаевский влез в окошко и, подойдя к Самойленку, схватил его за руку.

      – Александр Давидыч, – сказал он дрожащим голосом, – спаси меня! Умоляю тебя, заклинаю, пойми меня! Положение мое мучительно. Если оно продолжится еще хотя день-два, то я задушу себя, как… как собаку!

СКАЧАТЬ