.

Чтение книги онлайн.

      Все животные, которые когда-либо ходили по земле, а также летали, планировали на паутинках или таскали пиццу по ступенькам, разработали те или иные стратегии, которые уравновешивали риски быстрой и медленной жизни. И приматы – смешные большеглазые крошки вроде долгопятов, лемуров, мартышек и человекообразных обезьян (к которым принадлежим и мы, как ни старайся замолчать этот факт) – не исключение. Все определяется тем, где и как делать инвестиции. Эти стадии инвестиций мы и называем историей жизни – они служат вехами на пути рождения, развития, размножения и смерти.

      Что нам нужно понять, так это какие эволюционные факторы повлияли на нашу стратегию истории жизни: сколько времени мы проводим на каждом этапе и какова наша общая стратегия – бессистемная или целенаправленная. Сложность в том, что эволюционных факторов может быть очень много, а разные животные реагируют на них настолько по-разному, что просто голова кругом идет[20]. Если мы хотим разобраться, почему у людей именно такое детство, нам придется учесть все, что могло бы произойти с животными, биологическая природа и условия обитания которых похожи на наши. Нам нужно знать, какие у нас были варианты, и для этого мы рассматриваем мартышек, лемуров и человекообразных обезьян, карабкающихся по нашему генеалогическому древу. Если разные истории жизни – это истории разных инвестиционных стратегий, нам стоит знать, куда наш вид вкладывает свои кровные.

      При этом история жизни очаровательного карликового лемура, к примеру, резко отличается от истории жизни сурового старого орангутана. Если ты родился карликовым лемуром – это, пожалуй, не лучший старт в жизни. Около половины маленьких карликовых лемуров не доживают до детородного возраста, а если и доживают, в дикой природе редко переваливают трехлетний рубеж. А малайское название орангутана – «лесной человек» (uraŋ hutan) – недаром ошибочно переводят как «лесной старик»: орангутаны живут до шестидесяти лет, а иногда и дольше.

      Несколько лет назад лесная человечица Пуан, знаменитая самка суматранского орангутана из Пертского зоопарка, скончалась в возрасте шестидесяти двух лет, успев стать матерью одиннадцати маленьких орангутанчиков. Это серьезное достижение, если учесть, что большинство самок орангутанов достигают половой зрелости примерно к пятнадцати годам и в дикой природе обычно рожают детенышей с интервалом в восемь-десять лет. Напротив, у самки карликового лемура за ее краткую жизнь происходит совсем немного репродуктивных событий, и даже если она рожает близнецов, что для ее вида норма, ей все равно удается произвести на свет максимум от четырех до, скажем, двенадцати лемурчиков, причем половина из них, как мы знаем, обречена.

      Одиннадцать детенышей против примерно четырех – это на первый взгляд очевидная победа орангутанов с их медленным взрослением. Однако у медленного взросления есть свои минусы. Из этих одиннадцати детенышей СКАЧАТЬ