Метафизика. 2024. Аристотель

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и женщина, покой и движение, прямое и кривое, свет и тьма, добро и зло, квадратное и продолговатое. Так, по-видимому, рассуждал и Алкмеон Кротонский, и либо он получил это мнение от них, либо они от него, ибо он выражался с ними одинаково. Он говорит, что большинство человеческих дел происходит парами, имея в виду не определенные противоположности, о которых говорят пифагорейцы, а любые случайные противоположности, например, белое и черное, сладкое и горькое, хорошее и плохое, большое и малое. Он отбросил неопределенные предположения о других противоположностях, но пифагорейцы объявили, сколько и каких противоположностей у них есть.

      Итак, из обеих этих школ мы можем узнать следующее: противоположности являются принципами вещей; а сколько этих принципов и какие они, мы можем узнать из одной из этих двух школ. Но как эти принципы могут быть объединены под названными нами причинами, они четко и ясно не изложили; они, однако, по-видимому, объединяют элементы под главой материи, поскольку из них, как имманентных частей, по их словам, состоит и формируется вещество.

      Из этих фактов мы можем в достаточной степени понять смысл слов древних, которые говорили, что элементов в природе несколько; но есть и такие, которые говорили о вселенной, как о едином целом, хотя все они не были одинаковы ни в совершенстве своих высказываний, ни в их соответствии фактам природы. Их обсуждение никоим образом не подходит для нашего нынешнего исследования причин, поскольку они, подобно некоторым натурфилософам, не предполагают, что бытие едино, и при этом порождают его из единого, как из материи, но говорят иначе; те другие добавляют изменения, поскольку они порождают вселенную, но эти мыслители говорят, что вселенная неизменна. Тем не менее это имеет отношение к данному вопросу: Парменид, по-видимому, настаивает на том, что едино в определении, Мелисс – на том, что едино в материи, по этой причине первый говорит, что оно ограничено, второй – что оно неограниченно; Ксенофан же, первый из этих приверженцев Единого (ведь Парменид, как говорят, был его учеником), не дал четкого определения и, похоже, не понял природы ни одной из этих причин, но применительно ко всей материальной вселенной он говорит, что Единое – это Бог. Этими мыслителями, как мы уже говорили, в целях настоящего исследования следует пренебречь – двумя из них полностью, как слишком наивными, а именно Ксенофаном и Мелиссом; но Парменид, кажется, местами говорит более проницательно. Ибо, утверждая, что, кроме существующего, не существует ничего несуществующего, он думает, что по необходимости существует одна вещь, то есть существующее и ничего другого (об этом мы более ясно говорили в нашем труде о природе), но, будучи вынужден следовать наблюдаемым фактам и предполагая существование того, что едино по определению, но более чем едино по нашим ощущениям, он теперь устанавливает две причины и два принципа, называя их горячим и холодным, то есть огнем и землей; и из них СКАЧАТЬ